Брызги пера.
— Замѣчательно скоро этотъ Строчилинъ пишетъ свои романы!
— Онъ, какъ говорятъ, отчаянный спортсменъ. Надо полагать, хочетъ и въ писаніи романа создать свой рекордъ. *
— И что за нужда, эти самые гроши да полушки чеканить? Какая въ нихъ вдругъ надобность явилась?
— Говорятъ, что актерамъ они необходимы въ разсчетахъ. Во многихъ артистическихъ товариществахъ на маркахъ иначе разсчетъ невозможенъ, какъ на гроши.
Пришла пора—отворяй ворота.
(Фантастическая комедія съ „живымъ прологомъ).
Театральный репортеръ (въ видѣ живого пролога предъ началомъ представленія).—Мое почтеніе. Я „живой прологъ!.. Мое назначеніе съ древности докладывать публикѣ о томъ, что будетъ... Будетъ-ли что, или не будетъ—неизвѣстно; но что что нибудь будетъ—это несомнѣнно... я бы многое понаобѣщалъ, но мнѣ не повѣрятъ, поэтому пусть говорятъ сами „дѣйствующіе , которые цѣлый сезонъ остаются безъ рѣчей. Вниманіе, господа, начи-и-ина-а-ается!..
(Занавѣсъ подымается и московскіе антрепренеры, настоящіе и будущіе, проходятъ по сценѣ съ пустыми мѣшками).
Г. Коршъ (является съ М-те Санъ-Женъ).— Здравствуйте, почтеннѣйшіе, простите. Я, кажется, раньше всѣхъ явился? По обычаю и привычкѣ... Кромѣ того не терпится... (Г-жѣ Азагаровой). Ну, голуба, не стѣсняйся, будь какъ дома...
М-me Санъ-Женъ (оглядывая полную залу). — Какъ же не стѣсняться? Такъ много публики, я не привыкла...
Публика коршевская,—Санъ-Женъ ушла— да здравствуетъ Санъ-Женъ!
Г. Коршъ. - Ну, вотъ, видишь? Она у меня добрая... Тащите мѣшки! (Готовится ихъ наполнятъ).
Малый театръ,—Поздравьте съ отдѣлкой. Почистился, обновился. Все чинно, строго. Только съ новыми драмами комедія выходитъ. Эхъ, драматурги!
Драматурги —Мы здѣсь!
Малый театръ,—Лучше бы васъ не было. А то чистую сцену грязните! Искусство ваше „Миражъ ...
Артисты театра.— Ну, ихъ! Мы за „Родину постоимъ!..
Большой театръ,—Я осѣлъ
И присѣлъ...
Шутка-ли, такіе голоса! Даже мои стѣны не выдержали. Хорошо отдохнуть, господа. Никто на тебя, ни въ тебѣ не кричитъ. Зато дайте прочный фундаментъ вывести, и пойдетъ музыка... хоть всѣхъ теноровъ созывай...
Пускай тогда кричатъ зоилы,
Моихъ пѣвцовъ имъ не перекричать!.. Тамаринъ и Шиллингъ.
Поемъ (!), играемъ Невинный вздоръ, Нужды не знаемъ И загребаемъ
Огромный сборъ...
Запасайтесь, готовимся! Иначе останетесь безъ мѣста Видите аншлаги: „воѣ мѣста проданы ? Сейчасъ вывѣсимъ... (Тамаринъ вытаскиваетъ большой запасъ аншлаговъ и примѣриваетъ надъ кассой).
Солодовниковъ.
Я замокъ выстроилъ воздушный, Антрепренера обложилъ подушной,
Мнѣ деньги выложи сполна,—
Провалится—не моя въ томъ вина!
Г. Бернардъ (командуетъ).—Расширить лѣстницы! Укрѣпить мѣста для публики! Такіе спектакли зададимъ, только-бы театръ выдержалъ...
Рабочій,—А сцену поднять?
Бернардъ. — Зачѣмъ сцену? Кассу... то есть, оборы надо поднять; (въраздумьи). Эхъ, неизвѣстность... Если-бы знать, гдѣ соломки подостлать!..
Г. Омонъ. - Permettez, господа.
Безъ Омона
Нѣтъ трезвона... Я здѣсь и тамъ— Трамъ-тамъ-тамъ!
Для съѣзда оперетка, Закуской шансонетка,
А тамъ буфетъ, буфетъ, -
И если не цѣлый, то мой полу-свѣтъ!
Г. Щукинъ.—Я па половинѣ мириться не желаю.
Тащите мѣшки! Малоросы.
И вчера галушки,
И сегодня галушки... Г. Щукинъ.—Охъ, засорите вы маѣ желудки!.. Немножко оживить,
Немножко перемѣнить, Чтобъ польза была, Чтобъ касса цвѣла,
Нужно-бы безъ шутки...
Скоморохъ, —Семь чертей и одна вѣдьма! Кто меня похоронилъ? Я самъ всѣхъ драматурговъ хороню и по 3 пьесы ежедневно убиваю. Выпарываю животы, созываю упокойниковъ и откалываю трепака... Не вѣрите? Приходите,
Публика (въ раздумъи). — Куда мнѣ голову склонить?
Хоръ антрепренеровъ (постепенно открывая двери театровъ). — Назвалась груздемъ, полѣзай въ кузовъ, миленькая!..
(Публика разсыпается по театрамъ. Антрепренеры раскрываютъ мѣшки).
А- онъ.
Г-ЖѢ И Г-НУ КРЕПСЪ.
(Отгадывателямъ чужихъ мыслей).
Ахъ! ежели народъ не слѣпъ-съ И понимаетъ все не худо,
То, господа, пожалуй, Крепсъ Творятъ отмѣннѣйшее чудо...
Послѣ лѣтняго сезона.
— Ну, какъ шли дѣла въ Тьмутаракани у васъ въ театрѣ?
— Прекрасно! Я даже нашелъ возможнымъ поднести себѣ вѣнокъ.
— На свои деньги?! Ого! И впрямь, сборы были, значитъ, солидные!
*
— Вы, говорятъ, имѣли успѣхъ въ Грязекопытскѣ, Иванъ Ивановичъ?
— И еще какой! Апельсинами забрасывали! — Свѣжими?
— Не всѣ были свѣжіе, но много и свѣжихъ!
X—ъ.
Политическія шалости.
Слухи и вѣсти.
— Оттуда-же сообщаютъ, что на иллюминацію израсходованы всѣ освѣтительные матеріалы, и даже свѣчей не хватило. Нѣмцы
бродятъ въ потемкахъ и стукаются лбами. Впрочемъ, лбы изъ твердаго металла.
— Новый министръ-президентъ графъ Бадени, приглашенный стать во главѣ австровенгерскаго министерства, на-дняхъ выѣзжаетъ изъ Галиціи въ Вѣну. Задержка, говорятъ, произошла изъ-за желѣзнодорожныхъ недоразумѣній; будущій министръ-президентъ. —человѣкъ разсчетливый,—хочетъ запастись ретуръ-билетомъ.
— На конгрессѣ противъ пьянства, собравшемся въ Базелѣ, уничтожено 40 бутылокъ шампанскаго, 10 литровъ коньяку, 6 литровъ рому. Такъ какъ задача членовъ—уничтоженіе алкоголя, то нельзя не воскликнуть: да здравствуетъ умѣренность!
— Изъ англійскихъ арсеналовъ исчезло множество военныхъ припасовъ, пушекъ и ружей, которые неизвѣстными путями, оказывается, попали въ Японію. Удивительно, какъ далеко хватаютъ англійскіе военные снаряды!
*
«Французы на Мадагаскарѣ» — новѣйшая оперетка, положенная на военную музыку, съ маршами, шествіями и пр. Потому что несомнѣнно экспедиція предпринята французами по недостатку опереточныхъ сюжетовъ. Либретисты выдохлись, панамы новой нѣтъ, а зрѣлища требуются. И, вотъ, жизнерадостные кавалеры разыгрываютъ опереточныхъ героевъ, попадающихъ пальцемъ въ небо. Что гавасы французамъ и обратно? Живутъ цвѣтные туземцы, утираются стекломъ, сморкаются въ лѣвое голенище и счастливы по своему. А французы имъ настоенную на коньякѣ, да канканомъ приправленную, цивилизацію подносятъ. И не столько африканскихъ, сколько собственныхъ туземцевъ одурманиваютъ...
*
На австрійско-сербской границѣ.
— Однако, господа австрійцы, вы не желаете пропускать нашихъ свиней? Такъ друзья не дѣлаютъ. Это свинство, можно сказать.
— Позвольте, милые сербы, вы намъ не одну свинью подложили со своими конверсіями да финансовыми комбинаціями!
*
Въ Египтѣ.—Дипломатическіе переговоры.
— Наконецъ, милѣйшій Джонъ-Буль, имѣете-ли вы намѣренія очистить Египетъ?
— О, уes! Мы всегда остаемся при намѣреніяхъ...
А онъ.
НАРУЖНЫЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Лондонъ. — Нафу-Ла-Ханъ уѣхалъ. На его мѣсто ожидаютъ изъ Японіи маркиза Эсъ- Тамъ-Тамъ, въ качествѣ знатнаго иностранца, для развлеченія скучающихъ обывателей Сити.
Вѣна.—Новый «кабинетъ», подъ управленіемъ графа Бадени, предполагается оклеить розовыми обоями. Кресла гг. министровъ, для большей прочности, укрѣпляются желѣзными винтами.
Римъ. — Генералъ Баратіери, возвращающійся въ Массову за лаврами, оказывается, пріѣзжалъ для заказа газетныхъ одъ и диѳирамбовъ будущимъ подвигамъ. Газеты довольны.
Берлинъ.— Нѣмцы безъ устали дуютъ пиво, во славу любезнаго фатерланда, и грозятъ отдуть тѣхъ, которые съ ними не сошлись во вкусахъ.
Парижъ. — Миланъ остается на постоянное жительство въ Парижѣ. Ожидается большое оживленіе въ клубахъ за зелеными столами.
— Замѣчательно скоро этотъ Строчилинъ пишетъ свои романы!
— Онъ, какъ говорятъ, отчаянный спортсменъ. Надо полагать, хочетъ и въ писаніи романа создать свой рекордъ. *
— И что за нужда, эти самые гроши да полушки чеканить? Какая въ нихъ вдругъ надобность явилась?
— Говорятъ, что актерамъ они необходимы въ разсчетахъ. Во многихъ артистическихъ товариществахъ на маркахъ иначе разсчетъ невозможенъ, какъ на гроши.
Пришла пора—отворяй ворота.
(Фантастическая комедія съ „живымъ прологомъ).
Театральный репортеръ (въ видѣ живого пролога предъ началомъ представленія).—Мое почтеніе. Я „живой прологъ!.. Мое назначеніе съ древности докладывать публикѣ о томъ, что будетъ... Будетъ-ли что, или не будетъ—неизвѣстно; но что что нибудь будетъ—это несомнѣнно... я бы многое понаобѣщалъ, но мнѣ не повѣрятъ, поэтому пусть говорятъ сами „дѣйствующіе , которые цѣлый сезонъ остаются безъ рѣчей. Вниманіе, господа, начи-и-ина-а-ается!..
(Занавѣсъ подымается и московскіе антрепренеры, настоящіе и будущіе, проходятъ по сценѣ съ пустыми мѣшками).
Г. Коршъ (является съ М-те Санъ-Женъ).— Здравствуйте, почтеннѣйшіе, простите. Я, кажется, раньше всѣхъ явился? По обычаю и привычкѣ... Кромѣ того не терпится... (Г-жѣ Азагаровой). Ну, голуба, не стѣсняйся, будь какъ дома...
М-me Санъ-Женъ (оглядывая полную залу). — Какъ же не стѣсняться? Такъ много публики, я не привыкла...
Публика коршевская,—Санъ-Женъ ушла— да здравствуетъ Санъ-Женъ!
Г. Коршъ. - Ну, вотъ, видишь? Она у меня добрая... Тащите мѣшки! (Готовится ихъ наполнятъ).
Малый театръ,—Поздравьте съ отдѣлкой. Почистился, обновился. Все чинно, строго. Только съ новыми драмами комедія выходитъ. Эхъ, драматурги!
Драматурги —Мы здѣсь!
Малый театръ,—Лучше бы васъ не было. А то чистую сцену грязните! Искусство ваше „Миражъ ...
Артисты театра.— Ну, ихъ! Мы за „Родину постоимъ!..
Большой театръ,—Я осѣлъ
И присѣлъ...
Шутка-ли, такіе голоса! Даже мои стѣны не выдержали. Хорошо отдохнуть, господа. Никто на тебя, ни въ тебѣ не кричитъ. Зато дайте прочный фундаментъ вывести, и пойдетъ музыка... хоть всѣхъ теноровъ созывай...
Пускай тогда кричатъ зоилы,
Моихъ пѣвцовъ имъ не перекричать!.. Тамаринъ и Шиллингъ.
Поемъ (!), играемъ Невинный вздоръ, Нужды не знаемъ И загребаемъ
Огромный сборъ...
Запасайтесь, готовимся! Иначе останетесь безъ мѣста Видите аншлаги: „воѣ мѣста проданы ? Сейчасъ вывѣсимъ... (Тамаринъ вытаскиваетъ большой запасъ аншлаговъ и примѣриваетъ надъ кассой).
Солодовниковъ.
Я замокъ выстроилъ воздушный, Антрепренера обложилъ подушной,
Мнѣ деньги выложи сполна,—
Провалится—не моя въ томъ вина!
Г. Бернардъ (командуетъ).—Расширить лѣстницы! Укрѣпить мѣста для публики! Такіе спектакли зададимъ, только-бы театръ выдержалъ...
Рабочій,—А сцену поднять?
Бернардъ. — Зачѣмъ сцену? Кассу... то есть, оборы надо поднять; (въраздумьи). Эхъ, неизвѣстность... Если-бы знать, гдѣ соломки подостлать!..
Г. Омонъ. - Permettez, господа.
Безъ Омона
Нѣтъ трезвона... Я здѣсь и тамъ— Трамъ-тамъ-тамъ!
Для съѣзда оперетка, Закуской шансонетка,
А тамъ буфетъ, буфетъ, -
И если не цѣлый, то мой полу-свѣтъ!
Г. Щукинъ.—Я па половинѣ мириться не желаю.
Тащите мѣшки! Малоросы.
И вчера галушки,
И сегодня галушки... Г. Щукинъ.—Охъ, засорите вы маѣ желудки!.. Немножко оживить,
Немножко перемѣнить, Чтобъ польза была, Чтобъ касса цвѣла,
Нужно-бы безъ шутки...
Скоморохъ, —Семь чертей и одна вѣдьма! Кто меня похоронилъ? Я самъ всѣхъ драматурговъ хороню и по 3 пьесы ежедневно убиваю. Выпарываю животы, созываю упокойниковъ и откалываю трепака... Не вѣрите? Приходите,
Публика (въ раздумъи). — Куда мнѣ голову склонить?
Хоръ антрепренеровъ (постепенно открывая двери театровъ). — Назвалась груздемъ, полѣзай въ кузовъ, миленькая!..
(Публика разсыпается по театрамъ. Антрепренеры раскрываютъ мѣшки).
А- онъ.
Г-ЖѢ И Г-НУ КРЕПСЪ.
(Отгадывателямъ чужихъ мыслей).
Ахъ! ежели народъ не слѣпъ-съ И понимаетъ все не худо,
То, господа, пожалуй, Крепсъ Творятъ отмѣннѣйшее чудо...
Послѣ лѣтняго сезона.
— Ну, какъ шли дѣла въ Тьмутаракани у васъ въ театрѣ?
— Прекрасно! Я даже нашелъ возможнымъ поднести себѣ вѣнокъ.
— На свои деньги?! Ого! И впрямь, сборы были, значитъ, солидные!
*
— Вы, говорятъ, имѣли успѣхъ въ Грязекопытскѣ, Иванъ Ивановичъ?
— И еще какой! Апельсинами забрасывали! — Свѣжими?
— Не всѣ были свѣжіе, но много и свѣжихъ!
X—ъ.
Политическія шалости.
Слухи и вѣсти.
— Оттуда-же сообщаютъ, что на иллюминацію израсходованы всѣ освѣтительные матеріалы, и даже свѣчей не хватило. Нѣмцы
бродятъ въ потемкахъ и стукаются лбами. Впрочемъ, лбы изъ твердаго металла.
— Новый министръ-президентъ графъ Бадени, приглашенный стать во главѣ австровенгерскаго министерства, на-дняхъ выѣзжаетъ изъ Галиціи въ Вѣну. Задержка, говорятъ, произошла изъ-за желѣзнодорожныхъ недоразумѣній; будущій министръ-президентъ. —человѣкъ разсчетливый,—хочетъ запастись ретуръ-билетомъ.
— На конгрессѣ противъ пьянства, собравшемся въ Базелѣ, уничтожено 40 бутылокъ шампанскаго, 10 литровъ коньяку, 6 литровъ рому. Такъ какъ задача членовъ—уничтоженіе алкоголя, то нельзя не воскликнуть: да здравствуетъ умѣренность!
— Изъ англійскихъ арсеналовъ исчезло множество военныхъ припасовъ, пушекъ и ружей, которые неизвѣстными путями, оказывается, попали въ Японію. Удивительно, какъ далеко хватаютъ англійскіе военные снаряды!
*
«Французы на Мадагаскарѣ» — новѣйшая оперетка, положенная на военную музыку, съ маршами, шествіями и пр. Потому что несомнѣнно экспедиція предпринята французами по недостатку опереточныхъ сюжетовъ. Либретисты выдохлись, панамы новой нѣтъ, а зрѣлища требуются. И, вотъ, жизнерадостные кавалеры разыгрываютъ опереточныхъ героевъ, попадающихъ пальцемъ въ небо. Что гавасы французамъ и обратно? Живутъ цвѣтные туземцы, утираются стекломъ, сморкаются въ лѣвое голенище и счастливы по своему. А французы имъ настоенную на коньякѣ, да канканомъ приправленную, цивилизацію подносятъ. И не столько африканскихъ, сколько собственныхъ туземцевъ одурманиваютъ...
*
На австрійско-сербской границѣ.
— Однако, господа австрійцы, вы не желаете пропускать нашихъ свиней? Такъ друзья не дѣлаютъ. Это свинство, можно сказать.
— Позвольте, милые сербы, вы намъ не одну свинью подложили со своими конверсіями да финансовыми комбинаціями!
*
Въ Египтѣ.—Дипломатическіе переговоры.
— Наконецъ, милѣйшій Джонъ-Буль, имѣете-ли вы намѣренія очистить Египетъ?
— О, уes! Мы всегда остаемся при намѣреніяхъ...
А онъ.
НАРУЖНЫЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Лондонъ. — Нафу-Ла-Ханъ уѣхалъ. На его мѣсто ожидаютъ изъ Японіи маркиза Эсъ- Тамъ-Тамъ, въ качествѣ знатнаго иностранца, для развлеченія скучающихъ обывателей Сити.
Вѣна.—Новый «кабинетъ», подъ управленіемъ графа Бадени, предполагается оклеить розовыми обоями. Кресла гг. министровъ, для большей прочности, укрѣпляются желѣзными винтами.
Римъ. — Генералъ Баратіери, возвращающійся въ Массову за лаврами, оказывается, пріѣзжалъ для заказа газетныхъ одъ и диѳирамбовъ будущимъ подвигамъ. Газеты довольны.
Берлинъ.— Нѣмцы безъ устали дуютъ пиво, во славу любезнаго фатерланда, и грозятъ отдуть тѣхъ, которые съ ними не сошлись во вкусахъ.
Парижъ. — Миланъ остается на постоянное жительство въ Парижѣ. Ожидается большое оживленіе въ клубахъ за зелеными столами.