читаемыхъ авторовъ, а дѣло все же прогорѣло... Поразительно!.. Впрочемъ, я пришелъ вѣдь не за этимъ—оставимъ мертвыхъ хоронить мертвымъ. А у меня возникъ вотъ свои небольшой проектецъ, такъ хочется посовѣтываться съ вами, какъ человѣкомъ опытнымъ. Можетъ-быть, и сами вы захотите принять посильное участіе въ моемъ благомъ начинаніи...
— Готовъ служить, чѣмъ могу...— отвѣчалъ Иванъ Ивановичъ, поудобнѣе усаживаясь въ пыльное кресло съ зыблющимися ручками, и его круглое, энергич
ное лицо римскаго сенатора выразило полное вниманіе.
- Я, видите ли, исхожу вотъ изъ какихъ соображеній,—началъ, вставая отъ волненія съ дивана, Сергѣй Ивановичъ,— Послѣ 1905 г. дѣло народныхъ издательствъ въ Россіи совершенію разгромлено. Остается только одинъ Посредникъ да и онъ погрязъ безнадежно въ толстовствѣ, а народная аудиторія, насколько я понимаю ее, жаждетъ теперь именно издательства широко-безпартійнаго. И было бы просто грѣшно не отозваться на эту, такъ сказать, жажду...
- Да, конечно...—сразу началъ воодушевляться Иванъ Ивановичъ.—Но нужно хорошо наладить распространительный аппаратъ, во-первыхъ, а, вовторыхъ, надо на это дѣло большія деньги. И въ концѣ концовъ остается огромный рискъ: если мы поведемъ дѣло блѣдно, насъ не будутъ читать, а поведемъ поярче, насъ каждую минуту могутъ прихлопнуть...
— Такъ вотъ, чтобы рискъ этотъ для каждаго участника былъ не очень великъ, я и придумалъ поставить это дѣло на кооперативныхъ началахъ, привлечь
Петроградъ. На Васильевскомъ островѣ.
Г. К. Лукомскiй.