В немногих строках трудно сказать о тех наблюдениях, которые подтвердила выставка, и о тех мыслях, которые ею рождены. Нам хотелось бы подчеркнуть тут лишь одно впечатление, которое все время сопровождало нас при переходе от одного холста к другому. Это то, что ни один из русских художников не похож до конца на своего признанного западно-европейского „дружку . Сравните Никитина с Таннауером, Антропова с Каравакком и Ротари, Левицкого с Рослином, Боровиковского с Лампи или Виже-Лебрен: вы увидите, что отличия здесь постоянно будут чрезвычайно большие и существенные. „Западные влияния, пишет А. М. Скворцов, могут быть прослежены вплоть до наших дней по всей истории русского искусства, но их характер всегда будет иной, чем в XVIII или самом начале XIX столетия. Поэтому XVII и XVIII в. в. можно считать незавершенным началом... (стр. 8). Мы ни одной минуты не хотим возражать против возможности, а порой безусловности влияний, оказанных приезжими гостями на своих русских сотоварищей по искусству; только нам представляется, что характер этих влияний, принципиально (если хотите, качественно, а не количественно), был в XVIII в. таким же, как
в эпохи предшествующие и последующие. Может быть, правильнее было бы рассматривать в этом отношении данное столетие не как „начало , а как „продолжение .
Более подробную оценку уроков выставки мы надеемся сделать в другом месте. Укажем лишь, что ощутительно отсутствие А. М. Матвеева и П. И. Соколова, живопись которых вовсе не представлена в Москве, что целесообразно было бы дать более основательно экскурс в XVII век; если уже привлекать Угрюмова, стоило бы показать Егорова и Шебуева; может быть, несколько иначе можно было бы построить подбор вещей Боровиковского. Но неизбежные, особенно при той быстроте с которой она была развернута, недочеты не помешают выставке осуществить цели, которые ставили ей ее организаторы, заслуживающие самой искрен ней благодарности. В заключение, нельзя не поздравить Галлерею с любопытнейшим новым приобретением: имеем ввиду картину „Первая встреча князя Игоря с Ольгой , которая, возможно, действительно принадлежит Угрюмову и лишний раз доказывает, сколь своевременен и оправдан намечающийся интерес к изучению русского академического искусства. Г. В. Жидков.
Т. Им. САФОНОВА.
„ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ .
Редко можно говорить о районном спектакле со всей строгостью требований, предъявляемых к театрам центральным. „Обетованная земля , исполненная силами Малого театра, принадлежит к числу таких удачных исключений.
В декоративном отношении хотелось бы большего контраста между домами богатой аристократии и канадских фермеров, хотелось бы большей „бедности в декорации, изображающей избу, сколоченную „руками батрака и большей „жути прерий , которая почти не ощущалась и, тем не менее, одно то, что декорации выполнены И. С. Федотовым, обеспечивало их художественность.
В результате режиссерской работы—помимо продуманности в интерпретации пьесы, хорошей слаженности спектакля, построенного на несомненном знании потребностей зрителя (всего этого достиг режиссер Н. О. Волконский)—хотелось бы
видеть еще и единство методов воплощения между всеми исполителями. В отчетный вечер 15 сентября этого еще не было достигнуто, и, напр., исполнительница роли Гертруды (Григоровская) нашла лишь внешний рисунок образа (и напрасно наделила многими несимпатичными чертами эту далеко недурную женщину); Олховский (Франк) никак не выявил „биографии лица, в общем сценически мягко им воплощенного; принятый в этом сезоне в труппу Скуратов (Эдвард) при всей выпуклости даваемого образа, был еще не в тоне Малого театра. Можно еще указать недостаточное „вживание при обращении с вещами, которые в данном спектакле были не бутафорскими. Из остальных исполнителей нельзя не остановиться на Н. Рыжове (Джемс), показавшем хорошую характерность, и Мейере (Реджинальд) с непосредственностью комизма, заражавшем зрителей. Наконец, роль Норы.
в эпохи предшествующие и последующие. Может быть, правильнее было бы рассматривать в этом отношении данное столетие не как „начало , а как „продолжение .
Более подробную оценку уроков выставки мы надеемся сделать в другом месте. Укажем лишь, что ощутительно отсутствие А. М. Матвеева и П. И. Соколова, живопись которых вовсе не представлена в Москве, что целесообразно было бы дать более основательно экскурс в XVII век; если уже привлекать Угрюмова, стоило бы показать Егорова и Шебуева; может быть, несколько иначе можно было бы построить подбор вещей Боровиковского. Но неизбежные, особенно при той быстроте с которой она была развернута, недочеты не помешают выставке осуществить цели, которые ставили ей ее организаторы, заслуживающие самой искрен ней благодарности. В заключение, нельзя не поздравить Галлерею с любопытнейшим новым приобретением: имеем ввиду картину „Первая встреча князя Игоря с Ольгой , которая, возможно, действительно принадлежит Угрюмову и лишний раз доказывает, сколь своевременен и оправдан намечающийся интерес к изучению русского академического искусства. Г. В. Жидков.
Т. Им. САФОНОВА.
„ОБЕТОВАННАЯ ЗЕМЛЯ .
Редко можно говорить о районном спектакле со всей строгостью требований, предъявляемых к театрам центральным. „Обетованная земля , исполненная силами Малого театра, принадлежит к числу таких удачных исключений.
В декоративном отношении хотелось бы большего контраста между домами богатой аристократии и канадских фермеров, хотелось бы большей „бедности в декорации, изображающей избу, сколоченную „руками батрака и большей „жути прерий , которая почти не ощущалась и, тем не менее, одно то, что декорации выполнены И. С. Федотовым, обеспечивало их художественность.
В результате режиссерской работы—помимо продуманности в интерпретации пьесы, хорошей слаженности спектакля, построенного на несомненном знании потребностей зрителя (всего этого достиг режиссер Н. О. Волконский)—хотелось бы
видеть еще и единство методов воплощения между всеми исполителями. В отчетный вечер 15 сентября этого еще не было достигнуто, и, напр., исполнительница роли Гертруды (Григоровская) нашла лишь внешний рисунок образа (и напрасно наделила многими несимпатичными чертами эту далеко недурную женщину); Олховский (Франк) никак не выявил „биографии лица, в общем сценически мягко им воплощенного; принятый в этом сезоне в труппу Скуратов (Эдвард) при всей выпуклости даваемого образа, был еще не в тоне Малого театра. Можно еще указать недостаточное „вживание при обращении с вещами, которые в данном спектакле были не бутафорскими. Из остальных исполнителей нельзя не остановиться на Н. Рыжове (Джемс), показавшем хорошую характерность, и Мейере (Реджинальд) с непосредственностью комизма, заражавшем зрителей. Наконец, роль Норы.