ГОДЪ 43-й.
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., 1/2 года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс, 9 р. и 5 р. За границу 12 р.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
БУДИЛЬНИКЪ
1907 г,—16 ДЕКАБРЯ, № 49.
Телефонъ 46-62.
Адресъ редакціи жур. „Будильника :
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 часовъ. Н а статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Нашимъ
читателямъ.
Значительно улучшивъ за послѣдніе мѣсяцы раскраску журнала, редакція „Будильника въ будущемъ году предприметъ рядъ мѣръ для ея дальнѣйшаго улучшенія.
Въ 1908-мъ году на страницахъ журнала появится рядъ юмористическихъ разсказовъ, съ иллюстраціями въ краскахъ, рядъ большихъ шаржейпортретовъ общественныхъ и политическихъ дѣятелей, артистовъ, литераторовъ и художниковъ, въ краскахъ, и рядъ другихъ новинокъ.
Въ приложеніи будутъ печататься модныя веселыя піесы, стоющія въ отдѣльной продажѣ нѣсколько рублей и замѣняющія нашимъ читателямъ безплатную премію.
Во избѣжаніе перерыва въ доставкѣ журнала, контора покорнѣйше проситъ подписываться заблаговременно.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Мужъ! Предъ праздникомъ страданья Чтобъ не вѣдать, наложи На уста печать молчанья, А карманы—завяжи!
Наши карикатуры.
Прелюдія.
Праздникъ на носу, а страдаетъ карманъ. Праздничная прелюдія изстари знаетъ одинъ напѣвъ: денегъ дай, денегъ дай.
Эти предпраздничные расходы цѣлая эпопея въ обывательской жизни.
Къ ней готовятся всѣ чающіе движенія воды и наличныхъ.
Домочадцы, родственники, близкіе и услужающіе люди живутъ праздничными надеждами.
Всѣхъ приходится наградить и одарить, надѣлить подарками и подношеніями, задобрить подачками.
На праздникахъ, кромѣ того, разгораются, вообще, аппетиты, и столы ломятся подъ тяжестью яствъ и питій.
При непомѣрной дороговизнѣ, заѣдающей средняго обывателя, эта тяжесть является непомѣрнымъ бременемъ.
Нѣтъ предѣла алчности и жадности торговцевъ, особенно въ горячее предпраздничное время.
Словно коршуны, терзаютъ эти благодѣтели прикованнаго къ скалѣ жизни обывателя.
Въ древности коршуны терзали печень, теперь терзаютъ карманъ.
Карманъ, по нынѣшнему времени, замѣняетъ сердце. Это самое чувствительное мѣсто.
И терзанія современнаго Прометея, пожалуй, не уступятъ мукамъ классическаго.
Такова трагедія обывателя, который, разорившись до тла, остается на праздникахъ у праздника.
Наши шаржи.
Г-жа Миропольская—французскій адвокатъ,
Адвокатъ, могущій увлечь присяжныхъ не только краснорѣчіемъ, но и прекрасноличіемъ...
Слѣдующій № „БУДИЛЬНИКА (50-й) выйдетъ 25-го ДЕКАБРЯ.
На каникулы.
(Греза на рождеств. роспускъ Думы.) Депутаты объяты экстазомъ, Вмѣстѣ партіи—эта и та:
Ихъ вражда улетучилась разомъ, 0 сліяньи глаголятъ уста.
Данъ просторъ задушевному слову, Снисхожденье для партійныхъ винъ. Чудеса! самому Хомякову
Одобренье даритъ Головинъ. Маклаковъ повстрҍчался съ Крупенскимь, Безъ меча и забрала и латъ?!
Графъ Дорреръ съ мужикомъ деревенскимъ, Съ Пуришкевичемъ нҍженъ Булатъ. Кто краснѣе варенаго рака
Съ черносотенцемъ друженъ сталъ вдругъ; Съ златоустомъ московскимъ Плевако Милюковъ закадычнѣйшій другъ.
Можетъ быть, показалось мнѣ это, До, ей Богу, поклясться готовъ,
Что въ вокзалѣ стоить у буфета Съ рюмкой водки въ рукѣ Челышевъ! Онъ, смотрящій на водку такъ трезво, За каникулы быпить не прочь...
О куда же ты мчишься такъ рѣзво, Греза, греза, фантазіи дочь?!
Разведеніе талантовъ.
— Теперь мы осмотримъ самое помѣщеніе, любезно предложилъ мнѣ директоръ заведенія,—Вы знаете все нынче стремится къ искусственному производству, и таланты также подлежатъ искусственному разведенію. Пожалуйте.
Мы поднялись широкой, мраморной лѣстницей и вступили въ длинный корридоръ, по сторонамъ котораго расположены были отдѣльныя комнаты.
Директоръ открылъ одну изъ дверей и указалъ мнѣ на довольно растрепаннаго субъекта, который, не обращая вниманія на нашъ приходъ, что-то бормоталъ или мурлыкалъ про себя, отбивая тактъ руками и ногами.
— Бѣдный помѣшанный? тихо спросилъ я съ участіемъ.
— Что вы выдумали! Это нашъ сверхъкомпозиторъ, музыкантъ и симфонистъ. Составляетъ оперы и оперетки по старымъ мотивамъ, подгоняетъ музыку къ разнымъ либретто, сочиняетъ романсы.
— На чемъ-же онъ выводитъ свои композиціи?
— На губахъ. Мы содержимъ такихъ музыкантовъ, заставляя ихъ ежедневно работать по шести часовъ, остальное время они могутъ гулять въ саду или играть въ шашки.
— Что вы, однако, дѣлаете съ ихъ произведеніями? Производство, должно быть, огромно.
— Ничего не значитъ, у насъ большой экспортъ въ провинцію. Наши коммивояжеры развозятъ образцы въ грамофонахъ. Но пойдемъ дальше.
Мы перешли въ другое отдѣленіе, гдѣ было болѣе шумно и оживленно. Стучали пишущія машины, звенѣли ножницы, произносились монологи и раздавались реплики.
Я послѣдовалъ за директоромъ, который, открывъ дверь, пригласилъ меня заглянуть. Комната была забросана афишами, пьесами, журналами. За столомъ сидѣлъ шустрый человѣкъ, вооруженный ножницами и кистью съ клейстеромъ, копался въ старыхъ изданіяхъ, дѣлалъ вырѣзки и наклеивалъ ихъ.
— Одинъ изъ нашихъ драматурговъ, объяснилъ директоръ.—Мы тутъ содержимъ цѣлую толпу цеховыхъ драматическаго ремесла, которые намъ приготовляютъ по заказу новыя пьесы по старымъ образцамъ. Драматурги эти часто у насъ мѣняются. Они набиваютъ себѣ мозоли на рукахъ. Такова ужъ ихъ работа. Идемте дальше.
Въ сосѣднемъ отдѣленіи, въ полутемной комнатѣ, странно убранной черепами, шагалъ изъ угла въ уголъ блѣдный субъектъ, съ взъерошенными волосами и выпяченными глазами. Съ лица его катился потъ, изо рта шла пѣна. Онъ извергалъ отдѣлъ
Пятьдесятъ №№ въ годъ.
Подписка на годъ безъ доставки — 7 р., 1/2 года—4р., съ доставкой 8 р. и 4 р. 50 к., съ пѳрѳс, 9 р. и 5 р. За границу 12 р.
Перемѣна адреса—50 к.; городского на иногородній—до 1 іюля 1 р. 80 к., послѣ 1 іюля 80 к.
№№ у разносчиковъ—по 20 коп.
Объявленія—25 к. стр. петита. Болѣе 1 раза—уступка по соглашенію.
БУДИЛЬНИКЪ
1907 г,—16 ДЕКАБРЯ, № 49.
Телефонъ 46-62.
Адресъ редакціи жур. „Будильника :
Москва, Тверская, домъ Спиридонова.
Пріемные дни редакціи: понедѣльникъ и четвергъ, отъ 3 до 5 часовъ. Н а статьяхъ требуются подпись, адресъ и условія автора. Статьи безъ обозначенія условій считаются безплатными. Возвращеніе рукописей не обязательно. Принятое для печати можетъ быть измѣняемо и сокращаемо, по усмотрѣнію редакціи.
Нашимъ
читателямъ.
Значительно улучшивъ за послѣдніе мѣсяцы раскраску журнала, редакція „Будильника въ будущемъ году предприметъ рядъ мѣръ для ея дальнѣйшаго улучшенія.
Въ 1908-мъ году на страницахъ журнала появится рядъ юмористическихъ разсказовъ, съ иллюстраціями въ краскахъ, рядъ большихъ шаржейпортретовъ общественныхъ и политическихъ дѣятелей, артистовъ, литераторовъ и художниковъ, въ краскахъ, и рядъ другихъ новинокъ.
Въ приложеніи будутъ печататься модныя веселыя піесы, стоющія въ отдѣльной продажѣ нѣсколько рублей и замѣняющія нашимъ читателямъ безплатную премію.
Во избѣжаніе перерыва въ доставкѣ журнала, контора покорнѣйше проситъ подписываться заблаговременно.
СОЛЬ МУДРОСТИ.
Мужъ! Предъ праздникомъ страданья Чтобъ не вѣдать, наложи На уста печать молчанья, А карманы—завяжи!
Наши карикатуры.
Прелюдія.
Праздникъ на носу, а страдаетъ карманъ. Праздничная прелюдія изстари знаетъ одинъ напѣвъ: денегъ дай, денегъ дай.
Эти предпраздничные расходы цѣлая эпопея въ обывательской жизни.
Къ ней готовятся всѣ чающіе движенія воды и наличныхъ.
Домочадцы, родственники, близкіе и услужающіе люди живутъ праздничными надеждами.
Всѣхъ приходится наградить и одарить, надѣлить подарками и подношеніями, задобрить подачками.
На праздникахъ, кромѣ того, разгораются, вообще, аппетиты, и столы ломятся подъ тяжестью яствъ и питій.
При непомѣрной дороговизнѣ, заѣдающей средняго обывателя, эта тяжесть является непомѣрнымъ бременемъ.
Нѣтъ предѣла алчности и жадности торговцевъ, особенно въ горячее предпраздничное время.
Словно коршуны, терзаютъ эти благодѣтели прикованнаго къ скалѣ жизни обывателя.
Въ древности коршуны терзали печень, теперь терзаютъ карманъ.
Карманъ, по нынѣшнему времени, замѣняетъ сердце. Это самое чувствительное мѣсто.
И терзанія современнаго Прометея, пожалуй, не уступятъ мукамъ классическаго.
Такова трагедія обывателя, который, разорившись до тла, остается на праздникахъ у праздника.
Наши шаржи.
Г-жа Миропольская—французскій адвокатъ,
Адвокатъ, могущій увлечь присяжныхъ не только краснорѣчіемъ, но и прекрасноличіемъ...
Слѣдующій № „БУДИЛЬНИКА (50-й) выйдетъ 25-го ДЕКАБРЯ.
На каникулы.
(Греза на рождеств. роспускъ Думы.) Депутаты объяты экстазомъ, Вмѣстѣ партіи—эта и та:
Ихъ вражда улетучилась разомъ, 0 сліяньи глаголятъ уста.
Данъ просторъ задушевному слову, Снисхожденье для партійныхъ винъ. Чудеса! самому Хомякову
Одобренье даритъ Головинъ. Маклаковъ повстрҍчался съ Крупенскимь, Безъ меча и забрала и латъ?!
Графъ Дорреръ съ мужикомъ деревенскимъ, Съ Пуришкевичемъ нҍженъ Булатъ. Кто краснѣе варенаго рака
Съ черносотенцемъ друженъ сталъ вдругъ; Съ златоустомъ московскимъ Плевако Милюковъ закадычнѣйшій другъ.
Можетъ быть, показалось мнѣ это, До, ей Богу, поклясться готовъ,
Что въ вокзалѣ стоить у буфета Съ рюмкой водки въ рукѣ Челышевъ! Онъ, смотрящій на водку такъ трезво, За каникулы быпить не прочь...
О куда же ты мчишься такъ рѣзво, Греза, греза, фантазіи дочь?!
Разведеніе талантовъ.
— Теперь мы осмотримъ самое помѣщеніе, любезно предложилъ мнѣ директоръ заведенія,—Вы знаете все нынче стремится къ искусственному производству, и таланты также подлежатъ искусственному разведенію. Пожалуйте.
Мы поднялись широкой, мраморной лѣстницей и вступили въ длинный корридоръ, по сторонамъ котораго расположены были отдѣльныя комнаты.
Директоръ открылъ одну изъ дверей и указалъ мнѣ на довольно растрепаннаго субъекта, который, не обращая вниманія на нашъ приходъ, что-то бормоталъ или мурлыкалъ про себя, отбивая тактъ руками и ногами.
— Бѣдный помѣшанный? тихо спросилъ я съ участіемъ.
— Что вы выдумали! Это нашъ сверхъкомпозиторъ, музыкантъ и симфонистъ. Составляетъ оперы и оперетки по старымъ мотивамъ, подгоняетъ музыку къ разнымъ либретто, сочиняетъ романсы.
— На чемъ-же онъ выводитъ свои композиціи?
— На губахъ. Мы содержимъ такихъ музыкантовъ, заставляя ихъ ежедневно работать по шести часовъ, остальное время они могутъ гулять въ саду или играть въ шашки.
— Что вы, однако, дѣлаете съ ихъ произведеніями? Производство, должно быть, огромно.
— Ничего не значитъ, у насъ большой экспортъ въ провинцію. Наши коммивояжеры развозятъ образцы въ грамофонахъ. Но пойдемъ дальше.
Мы перешли въ другое отдѣленіе, гдѣ было болѣе шумно и оживленно. Стучали пишущія машины, звенѣли ножницы, произносились монологи и раздавались реплики.
Я послѣдовалъ за директоромъ, который, открывъ дверь, пригласилъ меня заглянуть. Комната была забросана афишами, пьесами, журналами. За столомъ сидѣлъ шустрый человѣкъ, вооруженный ножницами и кистью съ клейстеромъ, копался въ старыхъ изданіяхъ, дѣлалъ вырѣзки и наклеивалъ ихъ.
— Одинъ изъ нашихъ драматурговъ, объяснилъ директоръ.—Мы тутъ содержимъ цѣлую толпу цеховыхъ драматическаго ремесла, которые намъ приготовляютъ по заказу новыя пьесы по старымъ образцамъ. Драматурги эти часто у насъ мѣняются. Они набиваютъ себѣ мозоли на рукахъ. Такова ужъ ихъ работа. Идемте дальше.
Въ сосѣднемъ отдѣленіи, въ полутемной комнатѣ, странно убранной черепами, шагалъ изъ угла въ уголъ блѣдный субъектъ, съ взъерошенными волосами и выпяченными глазами. Съ лица его катился потъ, изо рта шла пѣна. Онъ извергалъ отдѣлъ