Такимъ образомъ, лозунгъ новаго направленія, въ противоположность старому, „художественный замыселъ есть цѣль къ которому стремится фотографъ-свѣтописецъ, техническая же сторона — фотографія какъ таковая — только средство достигнуть искомой цѣли“.
Трактуя фотографію лишь какъ средство, естественно, послѣдователи этого направленія отрѣшились отъ условностей, связывающихъ приверженцевъ первой группы, и допускаютъ въ смыслѣ техническомъ такія вольности, каковыя приводятъ послѣднихъ зачастую въ ужасъ. Изъ сказаннаго не слѣдуетъ, однако, что техника находится въ загонѣ; нѣтъ, при этомъ имѣется всегда въ виду правило, что „только владѣя техникой вполнѣ, можно позволить себѣ пренебречь ею“, ибо въ противномъ случаѣ техника связала бы свѣтописца по рукамъ и ногамъ, и такимъ образомъ хорошіе результаты могли бы получиться только случайно.
Въ различности задачъ, поставленныхъ себѣ обѣими группами, собственно и кроется причина антагонизма между ними.
Члены первой группы — „фотографыˮ, именуя ихъ такъ въ отличіе отъ послѣдователей второго направленія, которыхъ можно назвать по характеру дѣятельности „свѣтописцамиˮ — наименованіе, которое все болѣе и болѣе пріобрѣтаетъ право гражданства, — не могутъ отрѣшиться отъ старыхъ традицій и, смотря на вещи сквозь призму вошедшаго въ ихъ плоть и кровь понятія о фотографическомъ совершенствѣ, естественно не въ состояніи постичь точку зрѣнія группы „свѣтописцевъˮ, считающихъ саму „фотографичностьˮ отрицательнымъ качествомъ фотографіи.
Непониманіе это ведетъ иногда къ недоразумѣніяхъ. Такъ, на послѣдній конкурсъ художественной фотографіи, устроенный Русскимъ фотографическимъ обществомъ въ Москвѣ, было представлено однимъ лицомъ большое количество стереоскопическихъ діапозитивовъ, раскрашенныхъ отъ руки. Работы эти остались безъ поощренія, что дало поводъ владѣльцу ихъ обидѣться на жюри, ибо конкуррентъ считалъ, что работы не
могутъ не получить награды, т. к. подобные же его работы, выставленныя на С. -Петербургской фотографической выставкѣ 1912 г. (жюри изъ представителей перваго направленія) были удостоены одного изъ высшихъ отличій.
Между тѣмъ жюри даннаго конкурса, руководствуясь основными положеніями новаго направленія, въ виду того, что конкурсъ носилъ чисто художественный характеръ, не могло считать эти работы удовлетворительными уже благодаря хотя бы нарушенію одного изъ главныхъ принциповъ художественной свѣтописи, — принципа единства техники (см. замѣтку „О раскрашиваніи фотографійˮ Фотограф. Нов. за 1913 г. № 2).
Съ другой стороны, на томъ же конкурсѣ другому лицу была присуждена бронзовая медаль за работу, интересную съ точки зрѣнія композиціи, но довольно слабую въ смыслѣ техническаго выполненія. Ничего подобнаго, конечно, при жюри того состава, какой былъ на С. -Петербургской выставкѣ 1912 года, случится не могло бы.
Изъ приведенныхъ примѣровъ читателю ясно сколь различны взгляды на фотографію „фотографовъˮ и „свѣтописцевъˮ.
Если мы обратимся къ современной живописи, то невольно бросятся въ глаза нѣкоторыя аналогичныя черты въ исторіи ея развитія. Припомнить только рознь между академическимъ направленіемъ и послѣдователями новаго теченія, не вынесшими академическаго гнета и вышедшими на широкую дорогу свободнаго творчества.
Академія была, да и сейчасъ еще является носительницей старыхъ завѣтовъ, ограничивающихъ индивидуальность художника въ узкія рамки классицизма, и школой, вырабатывающей изъ своихъ питомцевъ великолѣпныхъ техниковъ-рисовальщиковъ, но выравнивающей при этомъ различныя способности подъ опредѣленную мѣрку казеннаго образца.
Естественно, что многіе талантливые люди не могли вынести давленія шаблоновъ и отрясли академическій прахъ отъ ногъ своихъ, образовавъ самостоятельныя группы (передвижники), причемъ эволюція художественнаго творчества быстро двинулась по
Трактуя фотографію лишь какъ средство, естественно, послѣдователи этого направленія отрѣшились отъ условностей, связывающихъ приверженцевъ первой группы, и допускаютъ въ смыслѣ техническомъ такія вольности, каковыя приводятъ послѣднихъ зачастую въ ужасъ. Изъ сказаннаго не слѣдуетъ, однако, что техника находится въ загонѣ; нѣтъ, при этомъ имѣется всегда въ виду правило, что „только владѣя техникой вполнѣ, можно позволить себѣ пренебречь ею“, ибо въ противномъ случаѣ техника связала бы свѣтописца по рукамъ и ногамъ, и такимъ образомъ хорошіе результаты могли бы получиться только случайно.
Въ различности задачъ, поставленныхъ себѣ обѣими группами, собственно и кроется причина антагонизма между ними.
Члены первой группы — „фотографыˮ, именуя ихъ такъ въ отличіе отъ послѣдователей второго направленія, которыхъ можно назвать по характеру дѣятельности „свѣтописцамиˮ — наименованіе, которое все болѣе и болѣе пріобрѣтаетъ право гражданства, — не могутъ отрѣшиться отъ старыхъ традицій и, смотря на вещи сквозь призму вошедшаго въ ихъ плоть и кровь понятія о фотографическомъ совершенствѣ, естественно не въ состояніи постичь точку зрѣнія группы „свѣтописцевъˮ, считающихъ саму „фотографичностьˮ отрицательнымъ качествомъ фотографіи.
Непониманіе это ведетъ иногда къ недоразумѣніяхъ. Такъ, на послѣдній конкурсъ художественной фотографіи, устроенный Русскимъ фотографическимъ обществомъ въ Москвѣ, было представлено однимъ лицомъ большое количество стереоскопическихъ діапозитивовъ, раскрашенныхъ отъ руки. Работы эти остались безъ поощренія, что дало поводъ владѣльцу ихъ обидѣться на жюри, ибо конкуррентъ считалъ, что работы не
могутъ не получить награды, т. к. подобные же его работы, выставленныя на С. -Петербургской фотографической выставкѣ 1912 г. (жюри изъ представителей перваго направленія) были удостоены одного изъ высшихъ отличій.
Между тѣмъ жюри даннаго конкурса, руководствуясь основными положеніями новаго направленія, въ виду того, что конкурсъ носилъ чисто художественный характеръ, не могло считать эти работы удовлетворительными уже благодаря хотя бы нарушенію одного изъ главныхъ принциповъ художественной свѣтописи, — принципа единства техники (см. замѣтку „О раскрашиваніи фотографійˮ Фотограф. Нов. за 1913 г. № 2).
Съ другой стороны, на томъ же конкурсѣ другому лицу была присуждена бронзовая медаль за работу, интересную съ точки зрѣнія композиціи, но довольно слабую въ смыслѣ техническаго выполненія. Ничего подобнаго, конечно, при жюри того состава, какой былъ на С. -Петербургской выставкѣ 1912 года, случится не могло бы.
Изъ приведенныхъ примѣровъ читателю ясно сколь различны взгляды на фотографію „фотографовъˮ и „свѣтописцевъˮ.
Если мы обратимся къ современной живописи, то невольно бросятся въ глаза нѣкоторыя аналогичныя черты въ исторіи ея развитія. Припомнить только рознь между академическимъ направленіемъ и послѣдователями новаго теченія, не вынесшими академическаго гнета и вышедшими на широкую дорогу свободнаго творчества.
Академія была, да и сейчасъ еще является носительницей старыхъ завѣтовъ, ограничивающихъ индивидуальность художника въ узкія рамки классицизма, и школой, вырабатывающей изъ своихъ питомцевъ великолѣпныхъ техниковъ-рисовальщиковъ, но выравнивающей при этомъ различныя способности подъ опредѣленную мѣрку казеннаго образца.
Естественно, что многіе талантливые люди не могли вынести давленія шаблоновъ и отрясли академическій прахъ отъ ногъ своихъ, образовавъ самостоятельныя группы (передвижники), причемъ эволюція художественнаго творчества быстро двинулась по