РУССКІЙ художественный листокъ.

ИСТОРИЧЕСКІЙ ОБЗОРЪ

ПОСТАНОВЛЕНІЙ О ПРЕСТОЛОНАСЛѢДІИ

въ

РОССІЙСКОЙ ИМПЕРІИ.

При основаніи государствъ, въ древнія времена, конечно, не могли существовать внѣшніе, письменные законы, тѣмъ болѣе, что общества, находившіяся еще въ младенческомъ состояніи, не встрѣчали въ нихъ и надобности. Обычай и воля верховнаго главы служили тогда единственнымъ закономъ. Поэтому понятно, что и въ первыя времена существованія Руси не могло быть постановленій о престолонаслѣдіи и оно происходило отчасти по
обыкновенному праву наслѣдства, отчасти но необходимости и обстоятельствамъ.
Рюрикъ, по смерти своихъ братьевъ, призналъ себя едшіовластителемъ. Неизвѣстно, оставили ли Синеусъ и Труворъ по
томство; но мужскаго вѣроятно не было, потому-что объ немъ, безъ сомнѣнія, не умолчалъ бы лѣтописецъ.
Умирая, Рюрикъ поручилъ правленіе и малолѣтняго сына родственнику своему Олегу, который, по завѣщанію предшествен
ника, сталъ дѣйствительнымъ властителемъ и опекуномъ Игори, повиновавшагося ему какъ отцу (*). Въ сказаніи лѣтописца объ этомъ событіи мы находимъ подтвержденіе того обычая древ
нихъ временъ, по которому всѣ неспособные, по природѣ, были
безусловно удаляемы отъ престола и который легко объясняется, простотою первобытныхъ началъ державоправлепія. По понятіямъ необразованнаго человѣка, тотъ никакимъ образомъ не можетъ быть облеченъ въ санъ государя, кто не въ состояніи самъ править государствомъ. Поэтому то малолѣтніе, безумные, слѣпые и престарѣлые были удаляемы отъ правленія, какъ неспо
собные. Это правило мы находимъ въ древности у всѣхъ наро
довъ; но, въ тоже время, исторія показываетъ намъ и весь вредъ, проистекающій отъ примѣненія такого начала къ госу
дарствамъ,въ которыхъ граждавствеішость достигла уже извѣстной степени развитія. Итакъ, сынъ государя, въ случаѣ своего малолѣтства, былъ удаляемъ отъ правленія и мѣсто его долженъ былъ заступить ближайшій родственникъ, потому-что власть принадлежала владѣтельному дому и престолъ, подобно всякому дру
гому имуществу, былъ семейнымъ достояніемъ. Малолѣтній же сынъ послѣдняго властителя, который, въ случаѣ совершенно
лѣтія своего, непремѣнно сдѣлался бы главою государства, былъ все-таки однимъ изъ важнѣйшихъ членовъ фамиліи и судьба его
совершенно обезпечивалась тѣмъ, что заступившій его мѣсто усыновлялъ его. Но, съ другой стороны, подобныя отношенія
О Влѣто 6387 (879) умре Рюрикъ, княживъ лѣтъ 17: и предастъ княженіе свое Ольгови, понеже отъ рода своего су
ща: и вда ему на руцѣ сынъ свои Игоря, понеже Игорь малъ бѣ дѣтесігь вельми (Несторъ елнч. Шлецеромъ. Ч. II, стр. 119).
неизбѣжно влекли за собою то невыгодное послѣдствіе, что усыновленный не прежде могъ вступить на престолъ, какъ по смерти своего названнаго отца, потому-что, но понятіямъ того времени, было бы совершенно несообразно сыну имѣть власть надъ отцемъ, что непремѣнно случилось бы, еслибъ ближайшій родственникъ, заступившій мѣсто малолѣтняго, по достиженіи послѣднимъ со
вершеннолѣтія, долженъ былъ уступить ему престолъ. Съ такимъ образомъ представительства, который самъ по себѣ кажется очень основательнымъ, вполнѣ согласуется и сказаніе Нестора. Онъ выводитъ Олега на сцену безъ всякой оговорки, безъ всякаго замѣчанія, какъ втораго властителя въ ряду князей русскихъ. Олегъ является точно въ такомъ же отношеніи къ Иго
рю, въ какомъ отецъ находится къ своему взрослому сыну: онъ приводитъ ему супругу (тогда отцы выбирали женъ своимъ
дѣтямъ), предпринимая походъ въ Грецію, оставляетъ его въ Кіевѣ для управленія государствомъ и т. д.; но никакъ не считаетъ себя временнымъ правителемъ, который долженъ передать власть достигшему совершеннолѣтія сыну покойнаго го
сударя; точно также и Игорь ни мало не старался овладѣть престоломъ, но во все время безпрекословно повиновался сво
ему опекуну (*). Такимъ-образомъ Олега, преемника Рюрика, ни въ какомъ случаѣ нельзя считать ни похитителемъ престола,
ни регентомъ государства. Въ мирномъ договорѣ съ Греками онъ прямо называется великимъ княземъ, а объ Игорѣ не говорится ни слова (**).
Только но смерти Олега, Игорь вступаетъ на престолъ (** *). Несторъ, сообщая объ этомъ событіи (****), не прибавляетъ къ нему болѣе ии слова, потому-что не видитъ необходимости до
казывать, на какомъ основаніи верховная власть принадлежала Игорю преимущественно предъ дѣтьми, которыхъ могъ оставить умершій князь. Если Олегъ и имѣлъ дѣтей, то они не могли
быть приняты въ соображеніе, потому-что имѣли право получить въ наслѣдство только отцовское имѣніе.
По смерти Игоря, является замѣчательный примѣръ, что вдова великаго князя принимаетъ бразды правленія. Безъ всякихъ безпокойствъ и притязаній съ чьей либо стороны, поддерживаемая воспитателемъ своего юнаго сына и воеводою покойнаго су
пруга, она правила государствомъ съ достоинствомъ и энергіей.
Но вотъ вопросъ: была ли Ольга великою княгинею или только правительницею государства, въ качествѣ регентши? Игорь оста
вилъ только одного малолѣтняго сына Святослава; поэтому и теперь, по сходству случая, слѣдовало бы вступить на престолъ одному изъ ближайшихъ родственниковъ и воспитывать юнаго наслѣдника. Но Игорь палъ въ битвѣ и не назначилъ себѣ преем
ника, а между нѣсколькими, равно близкими родственниками право наслѣдства верховной власти могло быть сомнительно, о чемъ, можетъ-быть, менѣе всего жалѣла вдова великаго князя,
(*) Игоревпже возрастило, но хожаше по Олзѣ и послушаніе его (Нест. слич. Шлец. Ч. II, стр. 591).
(**) См. Древнѣйшее Русское Право въ историческомъ его раскрытіи. Соч. I. Ф. Г. Эверса. Перев. Ив. Платонова. Спб., 1835 г., стр. 24.
(***) Въ это время Игорю должно было быть около 40 лѣтъ отъ роду, потому-что, по свидѣтельству лѣтописца, оаъ родился въ 865 году.
(**’*) Влѣто 6421 (913) ноча княжити Игорь по Олзѣ (Нест.
слич. Шлец. Ч. II, гл. I, стр. 1).
№ 1.

1-го ЯНВАРЯ.

1860 года.