рялись; но онъ игрался только съ осьмн часовъ утра до четырехъ по полудни; въ остальное же время сутокъ слышался гимнъ: «Воскресъ Іисусъ изъ гроба», который игрался по одному толь
ко разу предъ каждымъ часомъ; сверхъ-того въ полдень часы играли музыку, положенную Кулибинымъ на слова поднесенной имъ императрицѣ кантаты его же сочиненія, на прибытіе государыни въ Нижній-Новгородъ, 22 мая 1767 года; наконецъ би
лись часы и четверти ; суточный ходъ сдѣланъ былъ съ гиліомскпмъ цилиндромъ, а всѣ движущіяся фигурки отлиты самимъ Кулибинымъ изъ серебра н золота.
Съ этими часами нашъ механикъ-самоучка пріѣхалъ въ С.- Петербургъ вмѣстѣ съ своимъ меценатомъ Костроминымъ. Оба они были представлены государынѣ, 1 апрѣля 1769 года, графомъ В. Г. Орловымъ, который былъ тогда директоромъ ака
деміи наукъ. Кулибинъ поднесъ, при этомъ случаѣ, императрицѣ,
кромѣ часовъ, еще и оду, сочиненную имъ послѣ кантаты, въ Нпжнемъ-Новгородѣ. Екатерина II чрезвычайно милостиво при
няла ихъ обоихъ, допустила къ рукѣ своей и долго съ ними разговаривала: съ Кулибинымъ о страсти его къ механикѣ и вообще наукамъ, а съ Костроминымъ о хлѣбной торговлѣ на Вол
гѣ. Отъ государыни наши путешественники были проведены къ цесаревичу Павлу Петровичу, который также привялъ ихъ бла
госклонно. Затѣмъ Кулибинъ былъ причисленъ къ академіи наукъ механикомъ, съ жалованьемъ по 500 р. въ годъ, а Костромину, за его содѣйствіе своему собрату, пожалована богатая серебря
ная кружка; сверхъ-того каждому изъ нихъ было выдано по 1,000 рублей. Часы же и инструменты работы механика-самоучки были отосланы въ кунсткамеру (*).
По вступленіи въ академію наукъ, Кулибину поручено было управленіе академическою инструментальною палатою, при которой отведена была ему и квартира. Хотя эта палата, приведенная въ устройство нашимъ механикомъ-самоучкою, снабжала математическими и другими инструментами и часами разныя казенныя заведенія и присутственныя мѣста, но этого было недостаточно для дѣятельности Кулибина. Видя неудобство для жи
телей столицы отъ прекращенія сообщенія черезъ Неву осенью и весною, онъ задумалъ составить проэктъ постояннаго моста, но ширина и быстрота рѣки долго представляли ему непреодо
лимое затрудненіе къ осуществленію его предположенія, когда же онъ прочелъ въ № 56-мъ академическихъ вѣдомостей за 1772 годъ, что лондонская академія назначила большую премію тому,
кто представитъ лучшую модель моету, который состоялъ бы изъ одной дуги или арки безъ свай и упирался концами своими только на берега рѣки, то это объявленіе подало ему мысль со
ставить проэктъ такого моста для С.-Петербурга. Кулибинъ съ жаромъ принялся за осуществленіе своей любимой мечты и, остановись на лучшемъ изъ своихъ проэктовъ, сдѣлалъ ему рису
нокъ и маленькую модель; когда же императрица пожаловала ему въ пособіе тысячу рублей, то онъ сдѣлалъ такую же модель въ 14 саженъ длиною, что составляло десятую часть настоящей величины проэктированнаго моста. Дойдя самъ собою до опре
дѣленія вѣса тяжести, которую можетъ поднять модель, Кули
(*) Эти часы описаны: 1) въ Essai sur la bibliothèque et le cabinet de curiosités et d’histoire naturelle de l’aca
demie des sciences à St.-Petersbourg par Jean Hackmcister. 1776; 2) въ St-Peterbourgisches Journal, Mai 1777, 8; 3) въ «Кабинетѣ Петра Великаго», изданномъ, по высочайшему новелѣнію, императорской академіи наукъ унтеръ-библіотекаремъ Осипомъ Бѣляевымъ, въ отдѣленіи второмъ,. Спб. 1800. а 4) въ С.-Петербургскихъ вѣдомостяхъ 1769 г., J\g 34.
бинъ представилъ свои математическія вычисленія академіи наукъ, а вслѣдъ затѣмъ испросилъ, чрезъ князя Потемкина, высочайшее
повелѣніе освидѣтельствовать самую модель. Въ то время, какъ академики готовились подвергнуть самому строгому испытанію модель моста, знаменитый Эйлеръ повѣрилъ по законамъ механики представленныя Кулибинымъ вычисленія и, найдя ихъ совершенно правильными, напечаталъ, съ весьма лестными для ма
тематика-самоучки примѣчаніями, въ календарѣ на 1776 годъ и академическихъ коментаріяхъ. Между-тѣмъ Кулибина посѣтилъ
Потемкинъ и, осмотрѣвъ модель, спросилъ его: « Что говорятъ ученые?»—Г. Эйлеръ одобрилъ мое исчисленіе тягостей,—отвѣчалъ математикъ. « А другіе? »—Другіе на счетъ мой забавляются,—прибавилъ съ грустью механикъ.
27 декабря 1776 года назначено было освидѣтельствованіе модели. По прибытіи на мѣсто-испытанія академиковъ Леонарда Эйлера (отца), Іогана Альберта Эйлера (сына), Семена Котель
никова, Степана Румовскаго, В. А. Крафта и А. I. Лейселя, и адъюнктовъ Петра Иноходцева, Николая Фуса и Михайла Голо
вина, на модель начали класть грузъ изъ желѣза. Малѣйшій скрипъ подавалъ поводъ къ остротамъ и насмѣшкамъ насчетъ дерзкаго предпріятія механика-самоучки, который отъ всѣхъ нападокъ отдѣлывался однимъ только молчаніемъ. Мы уже изъ
ѣздили два моста, станемъ доѣзжать и третій, сказалъ одинъ изъ профессоровъ (*). А пе то Кулибинъ сдѣлаетъ намъ лѣстницу на небо, подхватилъ другой. Между-тѣмъ, по вы
численію, весь грузъ былъ уже положенъ на модель, но она не трогалась; шутки прекратились. Кулибинъ велѣлъ наложить сверхъ желѣза еще нѣсколько тысячъ кирпичей, случившихся ва ака
демическомъ дворѣ; но н послѣ этого модель не подалась ни на
волосъ; веселыя лица остряковъ нахмурились. Затѣмъ Кулибинъ самъ взошелъ на средину своего моста и пригласилъ туда же все собраніе ученыхъ и даже позвалъ рабочихъ людей. Нако
нецъ все общество нѣсколько разъ переходило по модели съ одного конца ея на другой, но модель попрежнему оставалась непоколебимою. Тогда всѣ единогласно поздравили Кулибина съ полнымъ успѣхомъ, а Эйлеръ, подойдя къ иему, сказалъ съ большимъ уваженіемъ: «Отъ всего сердца поздравляю васъ, г. Кулибинъ, съ желаемымъ успѣхомъ, котораго, признаюсь, не
смотря на правильность вашихъ вычисленій, никакъ не ожидалъ видѣть на практикѣ; теперь вамъ остается исполнить пророче
ство г. N и сдѣлать памъ лѣстницу на небо». Несмотря на это, академики приказали оставить на модели весь грузъ н под
вѣсили подъ середину и концы ея гирьки на веревочкахъ, измѣ
ривъ н записавъ ихъ длину. Только чрезъ три недѣли, впродолжевіе которыхъ модель стояла съ грузомъ, рѣшились, они написать рапортъ императрицѣ о возможности построить, по проэкту Кулибина, постоянный чрезъ Певу мостъ. Екатерина II съ большимъ удовольствіемъ приняла донесеніе объ испытаніи модели русскаго механика-самоучки и приказала наградить его двумя тысячами рублей, а модель сдѣлалась предметомъ удивленія для всего города и ежедневно вокругъ нея собирались толпы любопытныхъ зрителей (**).
Вотъ что было, между-прочимъ, сказано объ этой модели въ академическихъ вѣдомостяхъ того времени (10 февраля 1777 года ytf 12):
(*) Незадолго передъ тѣмъ академики свидѣтельствовали двѣ подобныя модели мостовъ, которыя не выдержали наложеннаго на иихъ груза и обрушились.
(**) Впослѣдствіи, по повелѣнію Екатерины II, эта модель, была перевезена съ Васильевскаго острова въ садъ Тавриче
ко разу предъ каждымъ часомъ; сверхъ-того въ полдень часы играли музыку, положенную Кулибинымъ на слова поднесенной имъ императрицѣ кантаты его же сочиненія, на прибытіе государыни въ Нижній-Новгородъ, 22 мая 1767 года; наконецъ би
лись часы и четверти ; суточный ходъ сдѣланъ былъ съ гиліомскпмъ цилиндромъ, а всѣ движущіяся фигурки отлиты самимъ Кулибинымъ изъ серебра н золота.
Съ этими часами нашъ механикъ-самоучка пріѣхалъ въ С.- Петербургъ вмѣстѣ съ своимъ меценатомъ Костроминымъ. Оба они были представлены государынѣ, 1 апрѣля 1769 года, графомъ В. Г. Орловымъ, который былъ тогда директоромъ ака
деміи наукъ. Кулибинъ поднесъ, при этомъ случаѣ, императрицѣ,
кромѣ часовъ, еще и оду, сочиненную имъ послѣ кантаты, въ Нпжнемъ-Новгородѣ. Екатерина II чрезвычайно милостиво при
няла ихъ обоихъ, допустила къ рукѣ своей и долго съ ними разговаривала: съ Кулибинымъ о страсти его къ механикѣ и вообще наукамъ, а съ Костроминымъ о хлѣбной торговлѣ на Вол
гѣ. Отъ государыни наши путешественники были проведены къ цесаревичу Павлу Петровичу, который также привялъ ихъ бла
госклонно. Затѣмъ Кулибинъ былъ причисленъ къ академіи наукъ механикомъ, съ жалованьемъ по 500 р. въ годъ, а Костромину, за его содѣйствіе своему собрату, пожалована богатая серебря
ная кружка; сверхъ-того каждому изъ нихъ было выдано по 1,000 рублей. Часы же и инструменты работы механика-самоучки были отосланы въ кунсткамеру (*).
По вступленіи въ академію наукъ, Кулибину поручено было управленіе академическою инструментальною палатою, при которой отведена была ему и квартира. Хотя эта палата, приведенная въ устройство нашимъ механикомъ-самоучкою, снабжала математическими и другими инструментами и часами разныя казенныя заведенія и присутственныя мѣста, но этого было недостаточно для дѣятельности Кулибина. Видя неудобство для жи
телей столицы отъ прекращенія сообщенія черезъ Неву осенью и весною, онъ задумалъ составить проэктъ постояннаго моста, но ширина и быстрота рѣки долго представляли ему непреодо
лимое затрудненіе къ осуществленію его предположенія, когда же онъ прочелъ въ № 56-мъ академическихъ вѣдомостей за 1772 годъ, что лондонская академія назначила большую премію тому,
кто представитъ лучшую модель моету, который состоялъ бы изъ одной дуги или арки безъ свай и упирался концами своими только на берега рѣки, то это объявленіе подало ему мысль со
ставить проэктъ такого моста для С.-Петербурга. Кулибинъ съ жаромъ принялся за осуществленіе своей любимой мечты и, остановись на лучшемъ изъ своихъ проэктовъ, сдѣлалъ ему рису
нокъ и маленькую модель; когда же императрица пожаловала ему въ пособіе тысячу рублей, то онъ сдѣлалъ такую же модель въ 14 саженъ длиною, что составляло десятую часть настоящей величины проэктированнаго моста. Дойдя самъ собою до опре
дѣленія вѣса тяжести, которую можетъ поднять модель, Кули
(*) Эти часы описаны: 1) въ Essai sur la bibliothèque et le cabinet de curiosités et d’histoire naturelle de l’aca
demie des sciences à St.-Petersbourg par Jean Hackmcister. 1776; 2) въ St-Peterbourgisches Journal, Mai 1777, 8; 3) въ «Кабинетѣ Петра Великаго», изданномъ, по высочайшему новелѣнію, императорской академіи наукъ унтеръ-библіотекаремъ Осипомъ Бѣляевымъ, въ отдѣленіи второмъ,. Спб. 1800. а 4) въ С.-Петербургскихъ вѣдомостяхъ 1769 г., J\g 34.
бинъ представилъ свои математическія вычисленія академіи наукъ, а вслѣдъ затѣмъ испросилъ, чрезъ князя Потемкина, высочайшее
повелѣніе освидѣтельствовать самую модель. Въ то время, какъ академики готовились подвергнуть самому строгому испытанію модель моста, знаменитый Эйлеръ повѣрилъ по законамъ механики представленныя Кулибинымъ вычисленія и, найдя ихъ совершенно правильными, напечаталъ, съ весьма лестными для ма
тематика-самоучки примѣчаніями, въ календарѣ на 1776 годъ и академическихъ коментаріяхъ. Между-тѣмъ Кулибина посѣтилъ
Потемкинъ и, осмотрѣвъ модель, спросилъ его: « Что говорятъ ученые?»—Г. Эйлеръ одобрилъ мое исчисленіе тягостей,—отвѣчалъ математикъ. « А другіе? »—Другіе на счетъ мой забавляются,—прибавилъ съ грустью механикъ.
27 декабря 1776 года назначено было освидѣтельствованіе модели. По прибытіи на мѣсто-испытанія академиковъ Леонарда Эйлера (отца), Іогана Альберта Эйлера (сына), Семена Котель
никова, Степана Румовскаго, В. А. Крафта и А. I. Лейселя, и адъюнктовъ Петра Иноходцева, Николая Фуса и Михайла Голо
вина, на модель начали класть грузъ изъ желѣза. Малѣйшій скрипъ подавалъ поводъ къ остротамъ и насмѣшкамъ насчетъ дерзкаго предпріятія механика-самоучки, который отъ всѣхъ нападокъ отдѣлывался однимъ только молчаніемъ. Мы уже изъ
ѣздили два моста, станемъ доѣзжать и третій, сказалъ одинъ изъ профессоровъ (*). А пе то Кулибинъ сдѣлаетъ намъ лѣстницу на небо, подхватилъ другой. Между-тѣмъ, по вы
численію, весь грузъ былъ уже положенъ на модель, но она не трогалась; шутки прекратились. Кулибинъ велѣлъ наложить сверхъ желѣза еще нѣсколько тысячъ кирпичей, случившихся ва ака
демическомъ дворѣ; но н послѣ этого модель не подалась ни на
волосъ; веселыя лица остряковъ нахмурились. Затѣмъ Кулибинъ самъ взошелъ на средину своего моста и пригласилъ туда же все собраніе ученыхъ и даже позвалъ рабочихъ людей. Нако
нецъ все общество нѣсколько разъ переходило по модели съ одного конца ея на другой, но модель попрежнему оставалась непоколебимою. Тогда всѣ единогласно поздравили Кулибина съ полнымъ успѣхомъ, а Эйлеръ, подойдя къ иему, сказалъ съ большимъ уваженіемъ: «Отъ всего сердца поздравляю васъ, г. Кулибинъ, съ желаемымъ успѣхомъ, котораго, признаюсь, не
смотря на правильность вашихъ вычисленій, никакъ не ожидалъ видѣть на практикѣ; теперь вамъ остается исполнить пророче
ство г. N и сдѣлать памъ лѣстницу на небо». Несмотря на это, академики приказали оставить на модели весь грузъ н под
вѣсили подъ середину и концы ея гирьки на веревочкахъ, измѣ
ривъ н записавъ ихъ длину. Только чрезъ три недѣли, впродолжевіе которыхъ модель стояла съ грузомъ, рѣшились, они написать рапортъ императрицѣ о возможности построить, по проэкту Кулибина, постоянный чрезъ Певу мостъ. Екатерина II съ большимъ удовольствіемъ приняла донесеніе объ испытаніи модели русскаго механика-самоучки и приказала наградить его двумя тысячами рублей, а модель сдѣлалась предметомъ удивленія для всего города и ежедневно вокругъ нея собирались толпы любопытныхъ зрителей (**).
Вотъ что было, между-прочимъ, сказано объ этой модели въ академическихъ вѣдомостяхъ того времени (10 февраля 1777 года ytf 12):
(*) Незадолго передъ тѣмъ академики свидѣтельствовали двѣ подобныя модели мостовъ, которыя не выдержали наложеннаго на иихъ груза и обрушились.
(**) Впослѣдствіи, по повелѣнію Екатерины II, эта модель, была перевезена съ Васильевскаго острова въ садъ Тавриче