скомъ. Двѣ тысячи рублей были наградою Кулибииу за этотъ фейерверкъ, повторенный потомъ въ Таврическомъ дворцѣ, вт присутствіи иностранныхъ пословъ. Неменѣе любопытное зрѣ
лище доставилъ Кулибинъ въ день празднованія пятидесятидѣтмяго юбилея академіи наукъ, представивъ, посредствомъ выпук
лаго стекла, поднявшееся солнце съ Аполлономъ, двигавшимся въ облакахъ.
Около этого же времени князь Потемкинъ купилъ привезенные изъ Англіи знаменитые п весьма дорогіе часы съ павлиномъ, чтобъ подарить ихъ императрицѣ для заводимаго сю эрмитажа;
но оказалось, что они были непорчены и никто изъ извѣстныхъ иностранныхъ механиковъ въ Петербургѣ не брался починить ихъ; одинъ, правда, вызвался, но потребовалъ за это пять тысячъ червонцевъ. Тогда обратились къ Кулибину. Три недѣли разсмат
ривалъ онъ павлина и наконецъ, замѣтивъ, что одно пзъ перьевъ его было нѣсколько свѣтлѣе, открылъ весь секретъ механизма; оказалось, что многія части его были непорчены и даже поте
ряны; нужно было по однимъ догадкамъ дополнять недостающее.
Наконецъ часы, были починены и представлены князю, вмѣстѣ
съ 7 р, -50 к., оставшимися изъ отпущенныхъ на починку 1,200 рублей. Милостивая улыбка была пожалована вельможею Кулибину въ награду за всѣ его труды.
Впрочемъ всѣ знаменитости того времени были необыкновенно внимательны къ нашему механнку-самоучкѣ. Придя однажды, въ большой праздникъ, съ поздравленіемъ къ князю Потемкину,
Кулибинъ нашелъ въ пріемной множество генералитета, въ томъ числѣ и графа Суворова, который, замѣтивъ его изъ другаго конца залы, быстро пошелъ къ нему п, отвѣсивъ въ нѣкоторомъ разстояніи низкій поклонъ, сказалъ: Вашей милости! по
томъ, сдѣлавъ шагъ впередъ и поклонясь еще ниже, прибавилъ: Вашей*честиі и наконецъ, подойдя какъ можно ближе и по
клонясь въ поясъ, заключилъ: Вашей премудрости, мое почтеніе! Затѣмъ, взявъ Кулибина за руку, спросилъ дружествен
но: Все ли вы въ добромъ здоровьѣ? Наконецъ, обратясь ко всему собранію, присовокупилъ: Помилуй Богъ, много ума! Опъ намъ изобрѣтетъ коверъ-самолетъ!
Въ бытность въ С.-Петербургѣ австрійскаго императора Іосифа II, подъ именемъ графа Фалкеншгейна, данъ былъ въ Петергофѣ великолѣпный праздникъ съ иллюминаціею и маскара
домъ. Кулибинъ былъ также приглашенъ. Вдругъ подходитъ къ
нему какой-то кавалеръ въ черномъ домино, взялъ его за руку и что-то, довольно долго, говорилъ по-французски. Кулибинъ, негюннмавшій этого языка, отвѣчалъ одними низкими поклонами. Оказалось, что этотъ кавалеръ былъ Іосифъ II, желавшій лично познакомиться съ механикомъ-самоучкой.
Такое же лестное вниманіе оказалъ Кулибину и шведскій король, при посѣщеніи кунсткамеры, осыпалъ его любезностями и при прощаніи полгалъ руку.
Екатеринѣ II нерѣдко присылались изъ-за-границьі разныя сочиненія, проэкты и изобрѣтенія; въ числѣ ихъ былъ достав
ленъ однажды пзъ Германіи рисунокъ самодвижущейся машины (perpetunm mobile) съ печатнымъ описаніемъ. Изобрѣтатель этой машины, посвящая ее императрицѣ, писалъ, что заранѣе убѣжденъ въ пользѣ своего открытія, йоторое можетъ замѣ
нить силу вѣтра, воды, лошади и человѣка. Государыня отдала этотъ рисунокъ на разсмотрѣніе Кулибину, который съ перваго же взгляда замѣтилъ неудобоиеполпимость проэкта, по чтобы еще болѣе удостовѣриться въ шарлатанствѣ афериста, сдѣлалъ по рисунку небольшую модель и окончательно убѣдился въ не
возможности дѣйствія машины и такъ доложилъ императрицѣ; рисунокъ, описаніе и модель были препровождены, для вторичнаго разсмотрѣнія въ академію наукъ, которая подтвердила справедливость отзыва Кулнбииа.
Къ описаннымъ уже нами изобрѣтеніямъ Кулибина, присоединимъ еще нѣкоторыя, также болѣе или менѣе замѣчательныя.
На казенномъ стеклянномъ заводѣ устроены имъ новыя машины, для перевозки и подъема огромныхъ горшковъ съ расплавленною стеклянною массою.
Онъ устроилъ также одноколку, названную имъ самокатною, потому-что она двигалась посредствомъ особеннаго механизма; въ нее садились два человѣка, а третій становился сзади въ придѣланные къ пружинамъ сапоги или башмаки и, поднимая то
ту, то другую ногу, давалъ быстрый ходъ одноколкѣ; въ гору она катилась скоро, а съ горы спускалась медленно. Кулибинъ готовъ уже былъ обнародовать свое изобрѣтеніе, какъ вдругъ
узнаетъ, что во Франціи изобрѣтена подобная же коляска и— оставляетъ свою одноколку въ неизвѣстности.
Почти то же случилось съ другимъ важнымъ его изобрѣтеніемъ: съ искуствтною ногою, сдѣланною для поручика Непейцына, которому по ъ Очаковымъ оторвало ногу выше колѣ
на. Эта пскуетвепиая йога совершенно походила на натуральную и сдѣлана была изъ металлическихъ листовъ, обложенныхъ пробкою и замшею. Носившій ее ходилъ безъ всякой помощи, садился, вставалъ п надѣвалъ шелковый чулокъ совершенно сво
бодно, потому-что нога сама сгибалась и разгибалась въ плюснѣ и колѣнѣ, такъ-что незпавгаій ІІепейцына никакъ не могъ догадаться, что у него искуственная нога. Въ 1807 году, Кулибинъ, живя уже въ ІІижнемъ-Новгородѣ, прислалъ въ С.-Пе
тербургъ еще двѣ такія ноги, для введенія въ употребленіе, по пока ученые и хирурги разсматривали ихъ, толковали, спорили, писали разсужденія, какой-то русскій механикъ выдалъ въ Па
рижѣ это изобрѣтеніе за свое и Наполеонъ, покупая у него, для своихъ раненныхъ офицеровъ, искуствепныя ноги, платилъ за каждую изъ нихъ по 1500 франковъ, такъ-что мнимый изо
брѣтатель, независимо отъ всеобщей благодарности въ Англіи и Франціи, скоро составилъ себѣ состояніе.
Пзъ замѣчательныхъ работъ Кулибина , по части физическихъ наукъ, которыми онъ страстно любилъ заниматься, на
зовемъ: 1) огромный электрофоръ, имѣющій 9 футовъ длины и 4% ширины (*); 2) телескопъ средней величины, металлическое зеркало котораго онъ самъ точилъ и полировалъ ; 5) зажигательное зеркало Архимеда , въ три сажени въ діа
метрѣ; 4) металлическій термометръ, на которомъ градусы показывались стрѣлками. Сверхъ-того, онъ исправилъ плапетаріумъ, который никто не брался починить, и сдѣлалъ мо
дель телеграфа. Въ 1795 году, когда полученъ былъ изъ Англіи большой гершелевъ телескопъ, то Кулибшгь и профессоръ Румовскій установляли его для императрицы, изъявив
шей желаніе наблюдать за движеаіемъ небесныхъ свѣтилъ, и за это получили: первый—золотую табакерку въ 600 р., а послѣдній—часы въ такую же цѣну.
Въ числѣ часовъ, собранныхъ Кулибинымъ, нельзя умолчать о двухъ, заслуживающихъ особенное вниманіе. Одни изъ пихъ
(*) Этотъ электрофоръ подробно описанъ во второй частя Описанія С.-Петербурга Георгія и въ Bernoulli Eleist: durch Brandenburg, Pommern, Preussen, Curlaud und KussJandin den «fahren 1777 u*d 1778. Leipzig, 1780.
лище доставилъ Кулибинъ въ день празднованія пятидесятидѣтмяго юбилея академіи наукъ, представивъ, посредствомъ выпук
лаго стекла, поднявшееся солнце съ Аполлономъ, двигавшимся въ облакахъ.
Около этого же времени князь Потемкинъ купилъ привезенные изъ Англіи знаменитые п весьма дорогіе часы съ павлиномъ, чтобъ подарить ихъ императрицѣ для заводимаго сю эрмитажа;
но оказалось, что они были непорчены и никто изъ извѣстныхъ иностранныхъ механиковъ въ Петербургѣ не брался починить ихъ; одинъ, правда, вызвался, но потребовалъ за это пять тысячъ червонцевъ. Тогда обратились къ Кулибину. Три недѣли разсмат
ривалъ онъ павлина и наконецъ, замѣтивъ, что одно пзъ перьевъ его было нѣсколько свѣтлѣе, открылъ весь секретъ механизма; оказалось, что многія части его были непорчены и даже поте
ряны; нужно было по однимъ догадкамъ дополнять недостающее.
Наконецъ часы, были починены и представлены князю, вмѣстѣ
съ 7 р, -50 к., оставшимися изъ отпущенныхъ на починку 1,200 рублей. Милостивая улыбка была пожалована вельможею Кулибину въ награду за всѣ его труды.
Впрочемъ всѣ знаменитости того времени были необыкновенно внимательны къ нашему механнку-самоучкѣ. Придя однажды, въ большой праздникъ, съ поздравленіемъ къ князю Потемкину,
Кулибинъ нашелъ въ пріемной множество генералитета, въ томъ числѣ и графа Суворова, который, замѣтивъ его изъ другаго конца залы, быстро пошелъ къ нему п, отвѣсивъ въ нѣкоторомъ разстояніи низкій поклонъ, сказалъ: Вашей милости! по
томъ, сдѣлавъ шагъ впередъ и поклонясь еще ниже, прибавилъ: Вашей*честиі и наконецъ, подойдя какъ можно ближе и по
клонясь въ поясъ, заключилъ: Вашей премудрости, мое почтеніе! Затѣмъ, взявъ Кулибина за руку, спросилъ дружествен
но: Все ли вы въ добромъ здоровьѣ? Наконецъ, обратясь ко всему собранію, присовокупилъ: Помилуй Богъ, много ума! Опъ намъ изобрѣтетъ коверъ-самолетъ!
Въ бытность въ С.-Петербургѣ австрійскаго императора Іосифа II, подъ именемъ графа Фалкеншгейна, данъ былъ въ Петергофѣ великолѣпный праздникъ съ иллюминаціею и маскара
домъ. Кулибинъ былъ также приглашенъ. Вдругъ подходитъ къ
нему какой-то кавалеръ въ черномъ домино, взялъ его за руку и что-то, довольно долго, говорилъ по-французски. Кулибинъ, негюннмавшій этого языка, отвѣчалъ одними низкими поклонами. Оказалось, что этотъ кавалеръ былъ Іосифъ II, желавшій лично познакомиться съ механикомъ-самоучкой.
Такое же лестное вниманіе оказалъ Кулибину и шведскій король, при посѣщеніи кунсткамеры, осыпалъ его любезностями и при прощаніи полгалъ руку.
Екатеринѣ II нерѣдко присылались изъ-за-границьі разныя сочиненія, проэкты и изобрѣтенія; въ числѣ ихъ былъ достав
ленъ однажды пзъ Германіи рисунокъ самодвижущейся машины (perpetunm mobile) съ печатнымъ описаніемъ. Изобрѣтатель этой машины, посвящая ее императрицѣ, писалъ, что заранѣе убѣжденъ въ пользѣ своего открытія, йоторое можетъ замѣ
нить силу вѣтра, воды, лошади и человѣка. Государыня отдала этотъ рисунокъ на разсмотрѣніе Кулибину, который съ перваго же взгляда замѣтилъ неудобоиеполпимость проэкта, по чтобы еще болѣе удостовѣриться въ шарлатанствѣ афериста, сдѣлалъ по рисунку небольшую модель и окончательно убѣдился въ не
возможности дѣйствія машины и такъ доложилъ императрицѣ; рисунокъ, описаніе и модель были препровождены, для вторичнаго разсмотрѣнія въ академію наукъ, которая подтвердила справедливость отзыва Кулнбииа.
Къ описаннымъ уже нами изобрѣтеніямъ Кулибина, присоединимъ еще нѣкоторыя, также болѣе или менѣе замѣчательныя.
На казенномъ стеклянномъ заводѣ устроены имъ новыя машины, для перевозки и подъема огромныхъ горшковъ съ расплавленною стеклянною массою.
Онъ устроилъ также одноколку, названную имъ самокатною, потому-что она двигалась посредствомъ особеннаго механизма; въ нее садились два человѣка, а третій становился сзади въ придѣланные къ пружинамъ сапоги или башмаки и, поднимая то
ту, то другую ногу, давалъ быстрый ходъ одноколкѣ; въ гору она катилась скоро, а съ горы спускалась медленно. Кулибинъ готовъ уже былъ обнародовать свое изобрѣтеніе, какъ вдругъ
узнаетъ, что во Франціи изобрѣтена подобная же коляска и— оставляетъ свою одноколку въ неизвѣстности.
Почти то же случилось съ другимъ важнымъ его изобрѣтеніемъ: съ искуствтною ногою, сдѣланною для поручика Непейцына, которому по ъ Очаковымъ оторвало ногу выше колѣ
на. Эта пскуетвепиая йога совершенно походила на натуральную и сдѣлана была изъ металлическихъ листовъ, обложенныхъ пробкою и замшею. Носившій ее ходилъ безъ всякой помощи, садился, вставалъ п надѣвалъ шелковый чулокъ совершенно сво
бодно, потому-что нога сама сгибалась и разгибалась въ плюснѣ и колѣнѣ, такъ-что незпавгаій ІІепейцына никакъ не могъ догадаться, что у него искуственная нога. Въ 1807 году, Кулибинъ, живя уже въ ІІижнемъ-Новгородѣ, прислалъ въ С.-Пе
тербургъ еще двѣ такія ноги, для введенія въ употребленіе, по пока ученые и хирурги разсматривали ихъ, толковали, спорили, писали разсужденія, какой-то русскій механикъ выдалъ въ Па
рижѣ это изобрѣтеніе за свое и Наполеонъ, покупая у него, для своихъ раненныхъ офицеровъ, искуствепныя ноги, платилъ за каждую изъ нихъ по 1500 франковъ, такъ-что мнимый изо
брѣтатель, независимо отъ всеобщей благодарности въ Англіи и Франціи, скоро составилъ себѣ состояніе.
Пзъ замѣчательныхъ работъ Кулибина , по части физическихъ наукъ, которыми онъ страстно любилъ заниматься, на
зовемъ: 1) огромный электрофоръ, имѣющій 9 футовъ длины и 4% ширины (*); 2) телескопъ средней величины, металлическое зеркало котораго онъ самъ точилъ и полировалъ ; 5) зажигательное зеркало Архимеда , въ три сажени въ діа
метрѣ; 4) металлическій термометръ, на которомъ градусы показывались стрѣлками. Сверхъ-того, онъ исправилъ плапетаріумъ, который никто не брался починить, и сдѣлалъ мо
дель телеграфа. Въ 1795 году, когда полученъ былъ изъ Англіи большой гершелевъ телескопъ, то Кулибшгь и профессоръ Румовскій установляли его для императрицы, изъявив
шей желаніе наблюдать за движеаіемъ небесныхъ свѣтилъ, и за это получили: первый—золотую табакерку въ 600 р., а послѣдній—часы въ такую же цѣну.
Въ числѣ часовъ, собранныхъ Кулибинымъ, нельзя умолчать о двухъ, заслуживающихъ особенное вниманіе. Одни изъ пихъ
(*) Этотъ электрофоръ подробно описанъ во второй частя Описанія С.-Петербурга Георгія и въ Bernoulli Eleist: durch Brandenburg, Pommern, Preussen, Curlaud und KussJandin den «fahren 1777 u*d 1778. Leipzig, 1780.