Въ домашней жизни Иванъ Петровичъ былъ такъ тихъ и скроменъ, что никому не давалъ замѣчать, что онъ глава семейства, хотя и любилъ заниматься хозяйствомъ и водить, какъ го
ворится, хлѣбъ-соль съ пріятелями и знакомыми. Вообще онъ былъ кротокъ, привѣтливъ, добръ и готовъ всякому оказать помощь, такъ-что всѣ знавшіе его любили и уважали. Кромѣтого, иашъ механикъ-самоучка отличался необыкновеннымъ бдагочестіемъ и строго соблюдалъ всѣ церковные обряды и постановленія. По религіознымъ своимъ убѣжденіямъ, онъ принадле
жалъ къ старообрядчеству, и хотя ходилъ къ службамъ въ православныя церкви, но исповѣдывался и пріобщался въ еди
новѣрческой. Сохранившійся въ бумагахъ его отрывокъ проэкта самодвижущейся машины начинается слѣдующими словами: «Господи, Іисусе Христе, сыне Божій и всея твари создателю! по
вергаю себя п предаю предъ святымъ и пречистымъ образомъ твоимъ во всемъ предпріятіи моеяіъ построенія самодвижущейся машины, ибо азъ червь есмь, а не человѣкъ, по слабости моей поношеніе человѣкомъ и униженіе людемъ; услыши мя много
грѣшнаго и недостойнаго раба твоего и помозн мнѣ въ расположеніи оные нижеслѣдующимъ предпріятіи». Отрывокъ оканчи
вается слѣдующимъ образомъ: «продолженіе будетъ впредь,
ежели Богъ восхощетъ и живъ буду». Слабостей Кулибинъ не имѣлъ: въ карты неигралъ и вина непилъ; съ мастеровыми ра
считывался исправно п щедро. Въ часы отдохновенія любилъ играть иа гусляхъ, которыя ему подарилъ графъ Орловъ, и на
фортепьяно, хотя музыкѣ и не учился; иногда пѣлъ, самъ себѣ , акомпанируя. Къ національному костюму и бородѣ, какъ мы уже замѣтили, былъ привязанъ и считалъ этотъ нарядъ спокойнѣе
и удобнѣе. Въ молодости Иванъ Петровичъ любилъ ходить въ театры, маскерады и собранія. Онъ былъ средняго роста, плотнаго сложенія и имѣлъ медленную н величавую походку; въ глазахъ его просвѣчивался умъ, а рѣчь была плавна и краснорѣчива. Бѣлая, окладистая борода, пожелтѣвшая отъ старости, при
давала ему особенную степенность и сановитость (*). Къ его наружности чрезвычайно какъ шла и его одежда: фіолетовое бархатное полукафтанье, черныя бархатныя же шаровары, опущенныя въ сапоги, н сверху что-то въ родѣ чуйки или нынѣшняго пальто-сакъ. Зимняя верхняя одежда его была опушена бобромъ.
Открывъ въ братѣ своемъ способности къ рисованію, онъ далъ ему воспитаніе и сдѣлалъ изъ него хорошаго живописца, но, къ сожалѣнію молодой художникъ, по возвращеніи изъ Италіи, умеръ отъ простуды.
Послѣ Ивана Петровича осталось двѣнадцать человѣкъ дѣтей; отъ первой жены, на которой онъ женился 24 лѣтъ, еще въ Нижнемъ-Новгородѣ, опъ имѣлъ сына и трехъ дочерей; отъ второй, урожденной Щербаковой, на которой женился въ С.-Пе
тербургѣ, будучи уже 50 лѣтъ, у него было четыре сына и дочь; наконецъ отъ третьей, урожденной Докукиной, на кото
рой женился въ Нижнемъ-Новгородѣ, имѣя уже 70 лѣтъ, у него осталось три дочери.
Въ № 14-мъ Москвитянина за 1855 г., сынъ бывшаго сотрудника Кулибина—Пятерикова, въ статьѣ своей о нашемъ зна
менитомъ механикѣ-самоучкѣ, сообщаетъ слѣдующія свѣдѣнія объ его семействѣ:
(*) Учитель нижегородской гимназіи Веденецкій написалъ весьма удачно портретъ съ Кулибина, въ послѣдній годъ его жизни. Снятая съ этого нроизведенія г. Ведепецкаго Фотографія служила оригиналомъ для прилагаемаго къ этому нумера Русск. Худож. Листка портрета нашего механика-самоучки.
Старшій сынъ, Симеонъ Ивановичъ, служилъ въПетербурбургѣ и умеръ не слишкомъ давно, будучи въ чанѣ статскаго совѣтника; Дмитрій Ивановичъ, посвятившій себя нскуству, былъ граверомъ и умеръ въ молодости еще при жизни отца; Алек
сандръ и Петръ Ивановичи воспитывались въ корпусѣ горныхъ инженеровъ и поступили на службу въ Сибири. Елисавета Ива
новна (старшая изъ двухъ сестеръ одного имени) была въ замужствѣ за статскимъ совѣтникомъ Андреемъ Ивановичемъ По
повымъ; Марья Ивановна за учителетъ нижегородской гимназіи (кажется по классу математики) Александромъ Васильевичемъ Соколовскимъ; Пелагея и Александра Ивановны, много лѣтъ спустя послѣ смерти отца, умерли въ дѣвицахъ; дочери же отъ по
слѣдняго брака—Елисавета и Евдокія Ивановны, оставшіяся послѣ отца въ малолѣтствѣ, впослѣдствіи вышли замужъ, но за кого именно—незнаю. Послѣдняя, Капитолина Ивановна, воспитывалась въ Смольномъ монастырѣ И, по окончаніи воспитанія, была взята старшею своею сестрою Елисаветою Ивановною Поповою. Дальнѣйшая судьба ея, равно какъ братьевъ ея и сестеръ, мнѣ неизвѣстна. »
Къ этимъ свѣдѣніямъ мы, съ своей стороны, прибавимъ, что у И. И. Кулибина былъ еще пятый сынъ Павелъ Ивановичъ,
но, какъ кажется, не самый младшій, потому-что одно нзъ имѣющихся у насъ подъ рукою подлинныхъ писемъ Кулибава,
отъ 14-го января 1802 года, начинается словами: «Любезныя дѣти мои Семенъ, Павелъ и Дмитрій Ивановичи».
Замѣтимъ здѣсь кстати, что къ приведенной нами статьѣ г. Пятерикова объ И. И. Кулибинѣ приложены: 1) реэстръ черневой собственныхъ изобрѣтеній механика Кулибина и другихъ произвеиныхъ имъ, по части механики, оптики и физики, дѣлъ; 2) реэстръ, сколько было имянныхъ и нзоустныхъ император
скихъ указовъ о разныхъ милостяхъ къ механику Кулибину; и 5) исчисленіе сколько случаевъ имѣлъ счастіе механикъ Кули
бинъ быть представляемъ персонально и говорить съ монархами по дѣламъ разныхъ его изобрѣтеній. Всѣ этиреэстры составле
ны самимъ Кулибинымъ.
Справедливо замѣчаютъ, что природа, отказывая иногда человѣку въ одномъ какомъ-либо чувствѣ, съ избыткомъ надѣ
ляетъ его другимъ. По-крайнсй-мѣрѣ, чрезвычайно-рѣзкій тому примѣръ представляетъ собою весьма замѣчательный столяръслѣпецъ, государственный крестьянинъ Амвросій Ефимовичъ Ковязинъ, уроженецъ Вятской губерніи. Лишась зрѣнія въ мла
денчествѣ, по одной наслышкѣ, трудомъ и терпѣніемъ, онъ дошелъ до того, что сдѣлался весьма искустнымъ въ своемъ ре
меслѣ. Произведенія его-образецъ вкуса и чистоты въ отдѣлкѣ;
а шкатулки, кромѣ того, возбуждаютъ въ высшей степени любопытство разными секретами, потайными ящиками н пружи
нами; чтобъ отыскать ихъ, нужно порядкомъ поломать голову и подъ-конецъ все-таки отказаться отъ успѣха поисковъ. Умъ его такъ изобрѣтателенъ, что каждая изъ его шкатулокъ имѣетъ, въ своемъ устройствѣ, какую-нибудь особенность, а въ нѣкоторыхъ изъ нихъ, кромѣ того, скрыты струны, которыя зву
чатъ при выдвиганіи тайниковъ. Быстрота соображепія и память Ковязина удивительны.
Р.
ворится, хлѣбъ-соль съ пріятелями и знакомыми. Вообще онъ былъ кротокъ, привѣтливъ, добръ и готовъ всякому оказать помощь, такъ-что всѣ знавшіе его любили и уважали. Кромѣтого, иашъ механикъ-самоучка отличался необыкновеннымъ бдагочестіемъ и строго соблюдалъ всѣ церковные обряды и постановленія. По религіознымъ своимъ убѣжденіямъ, онъ принадле
жалъ къ старообрядчеству, и хотя ходилъ къ службамъ въ православныя церкви, но исповѣдывался и пріобщался въ еди
новѣрческой. Сохранившійся въ бумагахъ его отрывокъ проэкта самодвижущейся машины начинается слѣдующими словами: «Господи, Іисусе Христе, сыне Божій и всея твари создателю! по
вергаю себя п предаю предъ святымъ и пречистымъ образомъ твоимъ во всемъ предпріятіи моеяіъ построенія самодвижущейся машины, ибо азъ червь есмь, а не человѣкъ, по слабости моей поношеніе человѣкомъ и униженіе людемъ; услыши мя много
грѣшнаго и недостойнаго раба твоего и помозн мнѣ въ расположеніи оные нижеслѣдующимъ предпріятіи». Отрывокъ оканчи
вается слѣдующимъ образомъ: «продолженіе будетъ впредь,
ежели Богъ восхощетъ и живъ буду». Слабостей Кулибинъ не имѣлъ: въ карты неигралъ и вина непилъ; съ мастеровыми ра
считывался исправно п щедро. Въ часы отдохновенія любилъ играть иа гусляхъ, которыя ему подарилъ графъ Орловъ, и на
фортепьяно, хотя музыкѣ и не учился; иногда пѣлъ, самъ себѣ , акомпанируя. Къ національному костюму и бородѣ, какъ мы уже замѣтили, былъ привязанъ и считалъ этотъ нарядъ спокойнѣе
и удобнѣе. Въ молодости Иванъ Петровичъ любилъ ходить въ театры, маскерады и собранія. Онъ былъ средняго роста, плотнаго сложенія и имѣлъ медленную н величавую походку; въ глазахъ его просвѣчивался умъ, а рѣчь была плавна и краснорѣчива. Бѣлая, окладистая борода, пожелтѣвшая отъ старости, при
давала ему особенную степенность и сановитость (*). Къ его наружности чрезвычайно какъ шла и его одежда: фіолетовое бархатное полукафтанье, черныя бархатныя же шаровары, опущенныя въ сапоги, н сверху что-то въ родѣ чуйки или нынѣшняго пальто-сакъ. Зимняя верхняя одежда его была опушена бобромъ.
Открывъ въ братѣ своемъ способности къ рисованію, онъ далъ ему воспитаніе и сдѣлалъ изъ него хорошаго живописца, но, къ сожалѣнію молодой художникъ, по возвращеніи изъ Италіи, умеръ отъ простуды.
Послѣ Ивана Петровича осталось двѣнадцать человѣкъ дѣтей; отъ первой жены, на которой онъ женился 24 лѣтъ, еще въ Нижнемъ-Новгородѣ, опъ имѣлъ сына и трехъ дочерей; отъ второй, урожденной Щербаковой, на которой женился въ С.-Пе
тербургѣ, будучи уже 50 лѣтъ, у него было четыре сына и дочь; наконецъ отъ третьей, урожденной Докукиной, на кото
рой женился въ Нижнемъ-Новгородѣ, имѣя уже 70 лѣтъ, у него осталось три дочери.
Въ № 14-мъ Москвитянина за 1855 г., сынъ бывшаго сотрудника Кулибина—Пятерикова, въ статьѣ своей о нашемъ зна
менитомъ механикѣ-самоучкѣ, сообщаетъ слѣдующія свѣдѣнія объ его семействѣ:
(*) Учитель нижегородской гимназіи Веденецкій написалъ весьма удачно портретъ съ Кулибина, въ послѣдній годъ его жизни. Снятая съ этого нроизведенія г. Ведепецкаго Фотографія служила оригиналомъ для прилагаемаго къ этому нумера Русск. Худож. Листка портрета нашего механика-самоучки.
Старшій сынъ, Симеонъ Ивановичъ, служилъ въПетербурбургѣ и умеръ не слишкомъ давно, будучи въ чанѣ статскаго совѣтника; Дмитрій Ивановичъ, посвятившій себя нскуству, былъ граверомъ и умеръ въ молодости еще при жизни отца; Алек
сандръ и Петръ Ивановичи воспитывались въ корпусѣ горныхъ инженеровъ и поступили на службу въ Сибири. Елисавета Ива
новна (старшая изъ двухъ сестеръ одного имени) была въ замужствѣ за статскимъ совѣтникомъ Андреемъ Ивановичемъ По
повымъ; Марья Ивановна за учителетъ нижегородской гимназіи (кажется по классу математики) Александромъ Васильевичемъ Соколовскимъ; Пелагея и Александра Ивановны, много лѣтъ спустя послѣ смерти отца, умерли въ дѣвицахъ; дочери же отъ по
слѣдняго брака—Елисавета и Евдокія Ивановны, оставшіяся послѣ отца въ малолѣтствѣ, впослѣдствіи вышли замужъ, но за кого именно—незнаю. Послѣдняя, Капитолина Ивановна, воспитывалась въ Смольномъ монастырѣ И, по окончаніи воспитанія, была взята старшею своею сестрою Елисаветою Ивановною Поповою. Дальнѣйшая судьба ея, равно какъ братьевъ ея и сестеръ, мнѣ неизвѣстна. »
Къ этимъ свѣдѣніямъ мы, съ своей стороны, прибавимъ, что у И. И. Кулибина былъ еще пятый сынъ Павелъ Ивановичъ,
но, какъ кажется, не самый младшій, потому-что одно нзъ имѣющихся у насъ подъ рукою подлинныхъ писемъ Кулибава,
отъ 14-го января 1802 года, начинается словами: «Любезныя дѣти мои Семенъ, Павелъ и Дмитрій Ивановичи».
Замѣтимъ здѣсь кстати, что къ приведенной нами статьѣ г. Пятерикова объ И. И. Кулибинѣ приложены: 1) реэстръ черневой собственныхъ изобрѣтеній механика Кулибина и другихъ произвеиныхъ имъ, по части механики, оптики и физики, дѣлъ; 2) реэстръ, сколько было имянныхъ и нзоустныхъ император
скихъ указовъ о разныхъ милостяхъ къ механику Кулибину; и 5) исчисленіе сколько случаевъ имѣлъ счастіе механикъ Кули
бинъ быть представляемъ персонально и говорить съ монархами по дѣламъ разныхъ его изобрѣтеній. Всѣ этиреэстры составле
ны самимъ Кулибинымъ.
А. Е. КОВЯЗИНЪ.
Справедливо замѣчаютъ, что природа, отказывая иногда человѣку въ одномъ какомъ-либо чувствѣ, съ избыткомъ надѣ
ляетъ его другимъ. По-крайнсй-мѣрѣ, чрезвычайно-рѣзкій тому примѣръ представляетъ собою весьма замѣчательный столяръслѣпецъ, государственный крестьянинъ Амвросій Ефимовичъ Ковязинъ, уроженецъ Вятской губерніи. Лишась зрѣнія въ мла
денчествѣ, по одной наслышкѣ, трудомъ и терпѣніемъ, онъ дошелъ до того, что сдѣлался весьма искустнымъ въ своемъ ре
меслѣ. Произведенія его-образецъ вкуса и чистоты въ отдѣлкѣ;
а шкатулки, кромѣ того, возбуждаютъ въ высшей степени любопытство разными секретами, потайными ящиками н пружи
нами; чтобъ отыскать ихъ, нужно порядкомъ поломать голову и подъ-конецъ все-таки отказаться отъ успѣха поисковъ. Умъ его такъ изобрѣтателенъ, что каждая изъ его шкатулокъ имѣетъ, въ своемъ устройствѣ, какую-нибудь особенность, а въ нѣкоторыхъ изъ нихъ, кромѣ того, скрыты струны, которыя зву
чатъ при выдвиганіи тайниковъ. Быстрота соображепія и память Ковязина удивительны.
Р.