восклнцпніямн, взялъ верхъ вадъ Вѣстникомъ Европы. Вмѣстѣ съ Русскимъ Вѣстникомъ чиіалъ и перечитывалъ онъ всѣ выходившіе въ то время романы Радклифъ, Дюкредюмениля, Авгу
ста Лафонтена, Коцебу и проч. На 11-мъ году помѣщенъ былъ для воспитанія у А. Г. Рѣшетникова, знакомаго съ его отцемъ. Здѣсь, въ типографіи, среди корректуръ, становъ и наборныхъ кассъ, въ литературной сферѣ, развилась въ немъ страсть къ ав
торству, и оиъ учился нѣмецкому языку надъ переводомъ книгъ, которыя хотѣлъ печатать. Первая пьеса, переведенная нмъ, на 11-мъ году, была Юлія Гаргравъ, въ 5 дѣйствіяхъ.
Наступилъ 1812 годъ. Растопчинскія афишки приводили М. П. Погодина въ восторгъ. Но въ августѣ мѣсяцѣ семейство его принуждено было выѣхать въ Суздаль, и воротилось въ Мос
кву въ ноябрѣ, не найдя уже ничего нзъ своего достоянія.
Домъ сгорѣлъ, а все имущество было разграблено, такъ-что Погодины принуждены были переселиться къ одной изъ своихъ родственницъ въ Грузинахъ. Здѣсь юный патріотъ съ жадностью слѣдилъ за газетами и журналами. Кульневъ былъ его героемъ; онъ купилъ себѣ его портретъ и принялся за его біографію, составляя ее изъ газетныхъ реляцій и журнальныхъ статей. На
писалъ листовъ тридцать. Сочинилъ еще надписи къ портретамъ
отличавшихся русскихъ генераловъ, и большое стихотвореніе о войнѣ. М. П. Погодину было тогда 12 лѣтъ.
По 14-му году онъ поступилъ въ московскую гимназію, гдѣ открытъ былъ пріемъ за небольшую плату для бѣдныхъ воспитанниковъ. За первый только годъ могъ отецъ его внести 150 р. асс., а за слѣдующіе оставались на немъ въ долгу до самаго выхода М П. Погодина изъ университета. Гимназическій курсъ продолжался тогда 4 года. Всего болѣе воспитанники раз
вивались въ разговорахъ между собою и русская словесность была любимымъ ихъ предметомъ. Изъ всѣхъ отечественныхъ писателей, самое сильное впечатлѣніе ва М. П. Погодина производилъ Карамзинъ, котораго ему удалось и увидѣть, совер
шенно случайно, въ оружейной палатѣ, въ 1816 году. Но вотъ наконецъ объявлено о выходѣ въ свѣтъ осьмц томовъ Исто
ріи Государства Россійскаго и о цѣнѣ 55 р. асс. Не смѣя просить новаго подарка у отца, только-что подарившаго ему Собраніе Образцовыхъ Сочиненіи, въ стихахъ и прозѣ, изданное въ 12 томахъ, съ портретами, М. П. Погодинъ съ тру
домъ собралъ у родиыхъ взаймы деньги и выписалъ Исторію изъ Петербурга. Книга тотчасъ была отдана въ переплетъ, что
бы ее истерзалась, еще до чтенія, отъ одного перевертыванія листовъ. Надо было случиться несчастію, что переплетчикъ ее пропилъ! Пока старались возвратить потерянный экземпляръ, первое изданіе уже разошлось и нужно было ожидать втораго, сленинскаго, которое однакоже вскорѣ было напечатано, и М.
П. Погодинъ получилъ экземпляръ, оставшійся у него до-сихъпоръ,—неразлучный его спутникъ во все продолженіе жизни. Съ любовью къ русской словесности въ гимназіи тѣено соединялась и любовь къ театру. Учениками посѣщались всѣ замѣчательные спектакли и преимущественно бенефисы, несмотря на трудность доставать билеты въ раекъ, невыносимую жару и возвращеніе домой иногда въ 25 градусовъ мороза. М. П. Погодинъ соби
ралъ театральныя афишки и отмѣчалъ на нихъ, кто какъ игралъ изъ актеровъ и кто былъ вызываемъ на сцену. Въ университетѣ тогда было также множество охотниковъ до театра и студенты сами разъигрывали на. святкахъ пьесы, подъ руковод
ствомъ двухъ братьевъ Сандуновыхъ, актера и профессора. Эти спектакли были торжествомъ драматическаго искуства и, несмотр на всю трудность попасть на университетскій спектакль маленькому гимназисту, М. П. Погодинъ ие пропускалъ ни одного пред
ставленія, сидя иногда въ оркестрѣ, иногда съ суфлеромъ, иногда между ламповщиками, иногда съ костюмерами. Въ подражаніе
студентамъ затѣяли театръ и въ гимназіи, гдѣ на первомъ планѣ были драмы Ильина и Иванова, и нѣкоторыя комедіи Коцебу.
Въ августѣ 1818 года, М. П. Погодинъ выпущенъ былъ изъ гимназіи первымъ студентомъ и поступилъ въ словесное отдѣленіе философскаго факультета. Университетскій курсъ продол
жался тогда три года. Весьма сильное впечатлѣніе производилъ тогда на филологовъ Мерзляковъ, профессоръ теоріи поэзіи и краснорѣчія, хотя взгляды его н не совсѣмъ были современ
ны н основывались на старинныхъ правилахъ риторики и піитики. Послѣ Мерзлякова славенъ былъ въ отдѣленіи профессоръ ла
тинской словесности, Тимковскій, своими познаніями и своею важною, неприступною наружностью; его боялись какъ огня. Мно
гихъ еще заставлялъ бояться своею взыскательностію профессоръ статистики Геймъ, который не пропускалъ ни одной лекціи, про
читывалъ очень много и часто спрашивалъ. М. П. Погодинъ былъ его любимцемъ, получалъ отъ него тетради для перепи
сыванія и приготовлялъ ему списки. Но его же предмету, оиъ написалъ н диссертацію, на латинскомъ языкѣ, о статистикѣ, за
которую получилъ золотую медаль. Но, кромѣ лекцій, болѣе всего развитію студентовъ способствовали ихъ взаимныя бесѣды. Въ этомъ отношеніи, па М. П. Погодина большое вліяніе имѣла два человѣка: первымъ былъ Загрял;скій, который, въ какуюто благую минуту, указалъ ему со властію на нѣкоторые тексты евангелія, врѣзавшіеся ему навсегда въ голову; вторымъ—Ку
баревъ, указавшій ему на шлецеровъ комментарій къ Нестору. Эта книга произвела въ М. П. Погодинѣ совершенный перево
ротъ и опредѣлила методъ и духъ будущихъ его занятій.
Впродолжеиіе университетской жизни, М. 11. Погодинъ каждое лѣто проводилъ у князя Трубецкаго, въ с. Знаменскомъ. Тамъ попались ему подъ руку Руссо, ч Сталь, которые произвели на
него сильное впечатлѣніе. Тогда же М. П. Погодинъ перевелъ
ПОЧТИ все сочиненіе Шатобрізна Genie du Christianisme. ЙЗЪ этого перевода впослѣдствіи былъ напечатанъ отрывокъ въ Московскомъ Вѣстникѣ — Рене. Эти впечатлѣнія дополнилъ моло
дой товарищъ Тютчевъ, коротко знакомый съ произведеніями германскихъ писателей. Впродолжеиіе студенчества М. П. Погодинъ выступилъ и на поприще литературы. Первая статья его была Сатирическій разборъ исторически с» таблицъ Филистри, написанный уже подъ вліяніемъ Шлѳцера; а затѣмъ слѣдовало нѣсколько Писемъ къ Аужиицкому старцу. Всѣ онѣ были напечатаны въ Вѣстникѣ Европы, обыкновенномъ пріютѣ для молодыхъ писателей. Въ числѣ послѣднихъ упражненій, которыя представлялись каяідому профессору предъ окончаніемъ курса, М. П. Погодинъ представилъ профессору латин
ской словеспости И. И. Давыдову—Объясненіе нѣсколькихъ одъ Горація. Это подало мысль издать всѣ оды римскаго по
эта, которыя дѣйствительно и были напечатаны въ слѣдующемъ году, на счетъ университетскаго пансіона. Другой трудъ, предпринятый М. 11. Погодинымъ, въ томъ же году, былъ пере
водъ Ничевой древней географіи, съ нѣмецкаго языка, иаиеч-атанный также на казенный счетъ. Между-тѣмъ онъ ревностно занимался изученіемъ Шлецера и Нестора, котораго началъ объяснять въ особыхъ отрывкахъ, помѣщенныхъ въ Вѣстникѣ Ев
ропы. Эти отрывки, также какъ и переводы изъ Тунмана о козарахъ, обратили на М. П. Погодина вниманіе графа Румян
цева, который удостоилъ молодаго кандидата разныхъ ученыхъ
порученій, начавшихся съ перевода сочиненія Добровскаго О св. Кириллѣ и Меѳодіѣ. Вслѣдъ за тѣмъ М. П. Погодинъ на
писалъ обширный разборъ Фатерова разсужденія, въ переводѣ котораго Каченовскій высказалъ свое мнѣніе о происхожденіи Руси съ юга, и этимъ начался между ними споръ о происхож
деніи Руси, достовѣрности Несторовой Лѣтописи и подлинности Русской Правды, споръ, продолжавшійся почти 30 лѣтъ.
ста Лафонтена, Коцебу и проч. На 11-мъ году помѣщенъ былъ для воспитанія у А. Г. Рѣшетникова, знакомаго съ его отцемъ. Здѣсь, въ типографіи, среди корректуръ, становъ и наборныхъ кассъ, въ литературной сферѣ, развилась въ немъ страсть къ ав
торству, и оиъ учился нѣмецкому языку надъ переводомъ книгъ, которыя хотѣлъ печатать. Первая пьеса, переведенная нмъ, на 11-мъ году, была Юлія Гаргравъ, въ 5 дѣйствіяхъ.
Наступилъ 1812 годъ. Растопчинскія афишки приводили М. П. Погодина въ восторгъ. Но въ августѣ мѣсяцѣ семейство его принуждено было выѣхать въ Суздаль, и воротилось въ Мос
кву въ ноябрѣ, не найдя уже ничего нзъ своего достоянія.
Домъ сгорѣлъ, а все имущество было разграблено, такъ-что Погодины принуждены были переселиться къ одной изъ своихъ родственницъ въ Грузинахъ. Здѣсь юный патріотъ съ жадностью слѣдилъ за газетами и журналами. Кульневъ былъ его героемъ; онъ купилъ себѣ его портретъ и принялся за его біографію, составляя ее изъ газетныхъ реляцій и журнальныхъ статей. На
писалъ листовъ тридцать. Сочинилъ еще надписи къ портретамъ
отличавшихся русскихъ генераловъ, и большое стихотвореніе о войнѣ. М. П. Погодину было тогда 12 лѣтъ.
По 14-му году онъ поступилъ въ московскую гимназію, гдѣ открытъ былъ пріемъ за небольшую плату для бѣдныхъ воспитанниковъ. За первый только годъ могъ отецъ его внести 150 р. асс., а за слѣдующіе оставались на немъ въ долгу до самаго выхода М П. Погодина изъ университета. Гимназическій курсъ продолжался тогда 4 года. Всего болѣе воспитанники раз
вивались въ разговорахъ между собою и русская словесность была любимымъ ихъ предметомъ. Изъ всѣхъ отечественныхъ писателей, самое сильное впечатлѣніе ва М. П. Погодина производилъ Карамзинъ, котораго ему удалось и увидѣть, совер
шенно случайно, въ оружейной палатѣ, въ 1816 году. Но вотъ наконецъ объявлено о выходѣ въ свѣтъ осьмц томовъ Исто
ріи Государства Россійскаго и о цѣнѣ 55 р. асс. Не смѣя просить новаго подарка у отца, только-что подарившаго ему Собраніе Образцовыхъ Сочиненіи, въ стихахъ и прозѣ, изданное въ 12 томахъ, съ портретами, М. П. Погодинъ съ тру
домъ собралъ у родиыхъ взаймы деньги и выписалъ Исторію изъ Петербурга. Книга тотчасъ была отдана въ переплетъ, что
бы ее истерзалась, еще до чтенія, отъ одного перевертыванія листовъ. Надо было случиться несчастію, что переплетчикъ ее пропилъ! Пока старались возвратить потерянный экземпляръ, первое изданіе уже разошлось и нужно было ожидать втораго, сленинскаго, которое однакоже вскорѣ было напечатано, и М.
П. Погодинъ получилъ экземпляръ, оставшійся у него до-сихъпоръ,—неразлучный его спутникъ во все продолженіе жизни. Съ любовью къ русской словесности въ гимназіи тѣено соединялась и любовь къ театру. Учениками посѣщались всѣ замѣчательные спектакли и преимущественно бенефисы, несмотря на трудность доставать билеты въ раекъ, невыносимую жару и возвращеніе домой иногда въ 25 градусовъ мороза. М. П. Погодинъ соби
ралъ театральныя афишки и отмѣчалъ на нихъ, кто какъ игралъ изъ актеровъ и кто былъ вызываемъ на сцену. Въ университетѣ тогда было также множество охотниковъ до театра и студенты сами разъигрывали на. святкахъ пьесы, подъ руковод
ствомъ двухъ братьевъ Сандуновыхъ, актера и профессора. Эти спектакли были торжествомъ драматическаго искуства и, несмотр на всю трудность попасть на университетскій спектакль маленькому гимназисту, М. П. Погодинъ ие пропускалъ ни одного пред
ставленія, сидя иногда въ оркестрѣ, иногда съ суфлеромъ, иногда между ламповщиками, иногда съ костюмерами. Въ подражаніе
студентамъ затѣяли театръ и въ гимназіи, гдѣ на первомъ планѣ были драмы Ильина и Иванова, и нѣкоторыя комедіи Коцебу.
Въ августѣ 1818 года, М. П. Погодинъ выпущенъ былъ изъ гимназіи первымъ студентомъ и поступилъ въ словесное отдѣленіе философскаго факультета. Университетскій курсъ продол
жался тогда три года. Весьма сильное впечатлѣніе производилъ тогда на филологовъ Мерзляковъ, профессоръ теоріи поэзіи и краснорѣчія, хотя взгляды его н не совсѣмъ были современ
ны н основывались на старинныхъ правилахъ риторики и піитики. Послѣ Мерзлякова славенъ былъ въ отдѣленіи профессоръ ла
тинской словесности, Тимковскій, своими познаніями и своею важною, неприступною наружностью; его боялись какъ огня. Мно
гихъ еще заставлялъ бояться своею взыскательностію профессоръ статистики Геймъ, который не пропускалъ ни одной лекціи, про
читывалъ очень много и часто спрашивалъ. М. П. Погодинъ былъ его любимцемъ, получалъ отъ него тетради для перепи
сыванія и приготовлялъ ему списки. Но его же предмету, оиъ написалъ н диссертацію, на латинскомъ языкѣ, о статистикѣ, за
которую получилъ золотую медаль. Но, кромѣ лекцій, болѣе всего развитію студентовъ способствовали ихъ взаимныя бесѣды. Въ этомъ отношеніи, па М. П. Погодина большое вліяніе имѣла два человѣка: первымъ былъ Загрял;скій, который, въ какуюто благую минуту, указалъ ему со властію на нѣкоторые тексты евангелія, врѣзавшіеся ему навсегда въ голову; вторымъ—Ку
баревъ, указавшій ему на шлецеровъ комментарій къ Нестору. Эта книга произвела въ М. П. Погодинѣ совершенный перево
ротъ и опредѣлила методъ и духъ будущихъ его занятій.
Впродолжеиіе университетской жизни, М. 11. Погодинъ каждое лѣто проводилъ у князя Трубецкаго, въ с. Знаменскомъ. Тамъ попались ему подъ руку Руссо, ч Сталь, которые произвели на
него сильное впечатлѣніе. Тогда же М. П. Погодинъ перевелъ
ПОЧТИ все сочиненіе Шатобрізна Genie du Christianisme. ЙЗЪ этого перевода впослѣдствіи былъ напечатанъ отрывокъ въ Московскомъ Вѣстникѣ — Рене. Эти впечатлѣнія дополнилъ моло
дой товарищъ Тютчевъ, коротко знакомый съ произведеніями германскихъ писателей. Впродолжеиіе студенчества М. П. Погодинъ выступилъ и на поприще литературы. Первая статья его была Сатирическій разборъ исторически с» таблицъ Филистри, написанный уже подъ вліяніемъ Шлѳцера; а затѣмъ слѣдовало нѣсколько Писемъ къ Аужиицкому старцу. Всѣ онѣ были напечатаны въ Вѣстникѣ Европы, обыкновенномъ пріютѣ для молодыхъ писателей. Въ числѣ послѣднихъ упражненій, которыя представлялись каяідому профессору предъ окончаніемъ курса, М. П. Погодинъ представилъ профессору латин
ской словеспости И. И. Давыдову—Объясненіе нѣсколькихъ одъ Горація. Это подало мысль издать всѣ оды римскаго по
эта, которыя дѣйствительно и были напечатаны въ слѣдующемъ году, на счетъ университетскаго пансіона. Другой трудъ, предпринятый М. 11. Погодинымъ, въ томъ же году, былъ пере
водъ Ничевой древней географіи, съ нѣмецкаго языка, иаиеч-атанный также на казенный счетъ. Между-тѣмъ онъ ревностно занимался изученіемъ Шлецера и Нестора, котораго началъ объяснять въ особыхъ отрывкахъ, помѣщенныхъ въ Вѣстникѣ Ев
ропы. Эти отрывки, также какъ и переводы изъ Тунмана о козарахъ, обратили на М. П. Погодина вниманіе графа Румян
цева, который удостоилъ молодаго кандидата разныхъ ученыхъ
порученій, начавшихся съ перевода сочиненія Добровскаго О св. Кириллѣ и Меѳодіѣ. Вслѣдъ за тѣмъ М. П. Погодинъ на
писалъ обширный разборъ Фатерова разсужденія, въ переводѣ котораго Каченовскій высказалъ свое мнѣніе о происхожденіи Руси съ юга, и этимъ начался между ними споръ о происхож
деніи Руси, достовѣрности Несторовой Лѣтописи и подлинности Русской Правды, споръ, продолжавшійся почти 30 лѣтъ.