торъ Александръ I обѣщалъ Цесаревичу на словахъ, но о которомъ не упомянулъ въ своемъ письмѣ. Государь опять не спѣшилъ этимъ дѣломъ. Актъ былъ составленъ уже гораздо позже, въ непроницаемой тайнѣ. Единственными хранителями ея Александръ I избралъ графа Аракчеева, князя А. II. Голицына и московскаго архіепископа, (нынѣ митрополита) Филарета, ко
торому поручилъ самое начертаніе акта. Вышедшій изъ подъ пера архіепископа Филарета манифестъ заключалъ въ себѣ, между прочимъ, слѣдующее: «Волзюблевный братъ Нашъ, Цесаре
вичь и Великій Князь Константинъ Павловичъ, по собственному внутреннему побужденію, принеся Иамъ просьбу, чтобы право но то достоинство, на которое онъ могъ бы нѣкогда быть воз
веденъ по рожденію своему, передано было тому, кому оное принадлежитъ послѣ иего. Онъ изъяснилъ при семъ намѣреніе,
чтобы такимъ-образомъ дать новую силу дополнительному акту о наслѣдованія Престола, постановленному Нами въ 1820 году, и нмъ, поколику то до него касается, непринужденно и тор
жественно признанному. Глубоко тронуты Мы сею жертвою, которую Нашъ возлюбленный братъ, съ такимъ забвеніемъ своей личности; рѣшился принести для утвержденія родовыхъ по
становленій Нашего Императорскаго Дома п для непоколебимаго спокойствія Всероссійской Имперіи. Призвавъ Бога на помощь, размысливъ зрѣло о предметѣ, столь близкомъ къ Нашему сердцу и столь важномъ для Государства, и находя, что существующія постановленія о порядкѣ наслѣдованія Престола у имѣю
щихъ на него право пе отъемлютъ свободы отрещись отъ сего права въ такихъ обстоятельствахъ, когда за симъ не предстоитъ никакого затрудненія въ дальнѣйшемъ наслѣдованіи Престола, съ согласія августѣйшей родительницы Нашей, по дошедшему до Насъ наслѣдственно верховному праву главы Императорской Фа
миліи, и по врученной Иамъ отъ Бога самодержавной власти,
Мы опредѣлили: во первыхъ : свободному отрѣченію перваго брата Нашего, Цесаревича и Великаго Князя Константина Павловича отъ права на Всероссійскій Престолъ быть твердымъ и неизмѣннымъ; актъ же сего отреченія, ради достовѣраой извѣ
стности, хранить въ Московскомъ Большомъ Успенскомъ Собо
рѣ и въ трехъ высшихъ правительственныхъ мѣстахъ Имперіи Нашей: въ Святѣйшемъ Синодѣ, Государственномъ Совѣтѣ и Пра
вительствующемъ Сенатѣ; во вторыхъ: въ слѣдствіе того, на точномъ основаніи акта о наслѣдованіи Престола, наслѣдникомъ Нашимъ быть второму брату Нашему, Великому Князю Николаю Павловичу».
Этотъ манифестъ, подписанный въ Царскомъ Селѣ 16-го августа 1825 года, былъ возвращенъ архіепископу Филарету въ запечатанномъ конвертѣ, съ собственноручною надписью Го
сударя: «хранить въ Успенскомъ Соборѣ, съ государственными актами, до востребованія Моего, а въ случаѣ Моей кончины
открыть Московскому Епархіальному Архіерею и Московскому Гепералъ-Губерватору въ Успенскомъ Соборѣ, прежде всякаго другаго дѣйствія». 29-го августа, когда въ Успенскомъ соборѣ были только протопресвитеръ, саккеларій и прокуроръ си
нодальной конторы съ печатью, архіепископъ вошелъ въ алтарь, показалъ пмъ печать, но ие надпись принесеннаго конверта, по
ложилъ его въ ковчегъ, заперъ, запечаталъ и объявилъ всѣмъ тремъ свидѣтелямъ, къ строгому исполненію, Высочайшую волю, чтобы о совершившемся никому не было открываемо. По подписаніи манифеста и полояіеніи подлинника въ Успенскомъ со
борѣ, списки съ него были посланы въ Государственный Совѣтъ, Синодъ и Сенатъ но пе тотчасъ, а спустя довольно продолжи
тельное время. Такъ, напримѣръ, въ Государственный Совѣтъ копія съ манифеста достигла ве ранѣе 15-го обтября. Всѣ эти списки, какъ и самый подлинникъ, были переписаны рукою кня
зя А. Н. Голицына и разосланы, по принадлежности, въ конвертахъ за императорскою печатью. На доставленномъ въ Совѣтъ Государь написалъ собственною рукою: «Хранить въ Государственномъ Совѣтѣ до Моего востребованія, а въ случаѣ Мо
ей кончины раскрыть, прежде всякаго другаго дѣйствія, въ чрезвычайномъ собраніи». Подобный же и также собственно
ручныя надписи были и на двухъ другихъ конвертахъ. Своего царственнаго завѣта Императоръ не открылъ н на смертномъ одрѣ.
1-го сеитября 1825 года Александръ I выѣхалъ изъ Петербурга въ Таганрогъ, откуда ему уже не суждено было воз
вратиться. 19-го ноября его ие стало. Роковое извѣстіе о кончинѣ Императора , было получено въ Варшавѣ Цесаревичемъ Константиномъ Павловичемъ 25 ноября и па другой же день онъ отправилъ въ Петербургъ, съ великимъ княземъ Михаиломъ Па
вловичемъ, письма къ Императрпцѣ-матери и къ тому, кому предназначено было заступить мѣсто покойнаго Государя. Въ этихъ письмахъ Цесаревичь, извѣщая о понесенной Россіей) не
возвратной утратѣ, съ прежнею рѣшительностію отказывался отъ правъ своихъ па престолъ, уступая ихъ брату своему Николаю Павловичу. Между-тѣмъ въ Петербургѣ, прежде чѣмъ достигло до него извѣстіе изъ Варшавы, произошли важныя событія. Вѣсть о кончинѣ Александра I была получена здѣсь 27-го ноября. Великій Князь Николай Павловпчь, незяая о существованіи акта объ отречсвіц отъ престола Цесаревича (*), немедленно первый присягнулъ Императору Константину п подписалъ при
сяжный листъ. Вслѣдъ затѣмъ, согласно съ волею покойнаго Императора, въ Государственномъ Совѣтѣ былъ вскрытъ хранившійся въ архивѣ его съ 1825 года пакетъ съ собственноручною надписью Александра I. Въ пакетѣ заключались: 1) пись
мо Цесаревича Константина къ покойному Государю отъ 14-го января 1822 года, о добровольномъ отреченіи его отъ престола, 2) отвѣтъ Императора отъ 2 февраля того же года о со
гласій на просьбу Цесаревича н 5) манифестъ 16 августа 1825 года, утверждающій права на престолъ за Николаемъ Павловичемъ. Великій князь, которому бумага эти, какъ мы уже ска
зали, были совершенно неизвѣстны, не желая и не считая себя въ правѣ, отреченіе Цесаревича, въ свое время не обнародо
ванное и въ законъ не обращенное, признавать невозвратнымъ, настоялъ о немедленномъ приведеніи къ присягѣ всего государ
ства старшему брату своему, Константину Павловичу, чтобы отклонить и самую тѣнь сомнѣнія въ чистотѣ своихъ намѣреній. Вслѣдствіе этого, въ тотъ же самый день, какъ войско, такъ и гражданскіе чины были приведены къ присягѣ новому Импе
ратору. Оставалось, чтобы присяга, совершенная въ Петербургѣ, была принесена я всею Имперіею. Это, по обыкновеннымъ формамъ, принадлежало распоряженіямъ Сената, который и предпи
салъ о томъ указами, повсемѣстно разосланными, того же 27 ноября (**), черезъ нарочныхъ курьеровъ. Въ веденія къ ука
замъ было сказано: «Въ Общемъ Собраніи Правительствующаго
Сената С.-Петербургскихъ Департаментовъ Г. Министръ Юстиціи объявилъ горестное извѣстіе, что Его Императорское Величество Государь Императоръ Александръ Павловичь, по власти Всевыш
няго, послѣ тяжкой болѣзни, въ Таганрогѣ 19-го сего ноября скончался. Правительствующій Сенатъ, въ Общемъ Собраніи, учи
нивъ присягу на вѣрность подданства законному наслѣднику, Его Императорскому Величеству Государю Императору Константипу Павловичу, приказали: о семъ повсемѣстно обнародовать пе
чатными указами». Далѣе слѣдовали обыкновенныя при каждой присягѣ распорядительныя статьи. Въ приложенной къ ука
(*) См. Восшествіе на престолъ Николая I, составл. барономъ КорФомъ,и Русскую Исторію Н. Устрялова, ч. И, стр. 410.
(**) См. Первое Поли. Собр. Зак,, T. XL, № 30592.
торому поручилъ самое начертаніе акта. Вышедшій изъ подъ пера архіепископа Филарета манифестъ заключалъ въ себѣ, между прочимъ, слѣдующее: «Волзюблевный братъ Нашъ, Цесаре
вичь и Великій Князь Константинъ Павловичъ, по собственному внутреннему побужденію, принеся Иамъ просьбу, чтобы право но то достоинство, на которое онъ могъ бы нѣкогда быть воз
веденъ по рожденію своему, передано было тому, кому оное принадлежитъ послѣ иего. Онъ изъяснилъ при семъ намѣреніе,
чтобы такимъ-образомъ дать новую силу дополнительному акту о наслѣдованія Престола, постановленному Нами въ 1820 году, и нмъ, поколику то до него касается, непринужденно и тор
жественно признанному. Глубоко тронуты Мы сею жертвою, которую Нашъ возлюбленный братъ, съ такимъ забвеніемъ своей личности; рѣшился принести для утвержденія родовыхъ по
становленій Нашего Императорскаго Дома п для непоколебимаго спокойствія Всероссійской Имперіи. Призвавъ Бога на помощь, размысливъ зрѣло о предметѣ, столь близкомъ къ Нашему сердцу и столь важномъ для Государства, и находя, что существующія постановленія о порядкѣ наслѣдованія Престола у имѣю
щихъ на него право пе отъемлютъ свободы отрещись отъ сего права въ такихъ обстоятельствахъ, когда за симъ не предстоитъ никакого затрудненія въ дальнѣйшемъ наслѣдованіи Престола, съ согласія августѣйшей родительницы Нашей, по дошедшему до Насъ наслѣдственно верховному праву главы Императорской Фа
миліи, и по врученной Иамъ отъ Бога самодержавной власти,
Мы опредѣлили: во первыхъ : свободному отрѣченію перваго брата Нашего, Цесаревича и Великаго Князя Константина Павловича отъ права на Всероссійскій Престолъ быть твердымъ и неизмѣннымъ; актъ же сего отреченія, ради достовѣраой извѣ
стности, хранить въ Московскомъ Большомъ Успенскомъ Собо
рѣ и въ трехъ высшихъ правительственныхъ мѣстахъ Имперіи Нашей: въ Святѣйшемъ Синодѣ, Государственномъ Совѣтѣ и Пра
вительствующемъ Сенатѣ; во вторыхъ: въ слѣдствіе того, на точномъ основаніи акта о наслѣдованіи Престола, наслѣдникомъ Нашимъ быть второму брату Нашему, Великому Князю Николаю Павловичу».
Этотъ манифестъ, подписанный въ Царскомъ Селѣ 16-го августа 1825 года, былъ возвращенъ архіепископу Филарету въ запечатанномъ конвертѣ, съ собственноручною надписью Го
сударя: «хранить въ Успенскомъ Соборѣ, съ государственными актами, до востребованія Моего, а въ случаѣ Моей кончины
открыть Московскому Епархіальному Архіерею и Московскому Гепералъ-Губерватору въ Успенскомъ Соборѣ, прежде всякаго другаго дѣйствія». 29-го августа, когда въ Успенскомъ соборѣ были только протопресвитеръ, саккеларій и прокуроръ си
нодальной конторы съ печатью, архіепископъ вошелъ въ алтарь, показалъ пмъ печать, но ие надпись принесеннаго конверта, по
ложилъ его въ ковчегъ, заперъ, запечаталъ и объявилъ всѣмъ тремъ свидѣтелямъ, къ строгому исполненію, Высочайшую волю, чтобы о совершившемся никому не было открываемо. По подписаніи манифеста и полояіеніи подлинника въ Успенскомъ со
борѣ, списки съ него были посланы въ Государственный Совѣтъ, Синодъ и Сенатъ но пе тотчасъ, а спустя довольно продолжи
тельное время. Такъ, напримѣръ, въ Государственный Совѣтъ копія съ манифеста достигла ве ранѣе 15-го обтября. Всѣ эти списки, какъ и самый подлинникъ, были переписаны рукою кня
зя А. Н. Голицына и разосланы, по принадлежности, въ конвертахъ за императорскою печатью. На доставленномъ въ Совѣтъ Государь написалъ собственною рукою: «Хранить въ Государственномъ Совѣтѣ до Моего востребованія, а въ случаѣ Мо
ей кончины раскрыть, прежде всякаго другаго дѣйствія, въ чрезвычайномъ собраніи». Подобный же и также собственно
ручныя надписи были и на двухъ другихъ конвертахъ. Своего царственнаго завѣта Императоръ не открылъ н на смертномъ одрѣ.
1-го сеитября 1825 года Александръ I выѣхалъ изъ Петербурга въ Таганрогъ, откуда ему уже не суждено было воз
вратиться. 19-го ноября его ие стало. Роковое извѣстіе о кончинѣ Императора , было получено въ Варшавѣ Цесаревичемъ Константиномъ Павловичемъ 25 ноября и па другой же день онъ отправилъ въ Петербургъ, съ великимъ княземъ Михаиломъ Па
вловичемъ, письма къ Императрпцѣ-матери и къ тому, кому предназначено было заступить мѣсто покойнаго Государя. Въ этихъ письмахъ Цесаревичь, извѣщая о понесенной Россіей) не
возвратной утратѣ, съ прежнею рѣшительностію отказывался отъ правъ своихъ па престолъ, уступая ихъ брату своему Николаю Павловичу. Между-тѣмъ въ Петербургѣ, прежде чѣмъ достигло до него извѣстіе изъ Варшавы, произошли важныя событія. Вѣсть о кончинѣ Александра I была получена здѣсь 27-го ноября. Великій Князь Николай Павловпчь, незяая о существованіи акта объ отречсвіц отъ престола Цесаревича (*), немедленно первый присягнулъ Императору Константину п подписалъ при
сяжный листъ. Вслѣдъ затѣмъ, согласно съ волею покойнаго Императора, въ Государственномъ Совѣтѣ былъ вскрытъ хранившійся въ архивѣ его съ 1825 года пакетъ съ собственноручною надписью Александра I. Въ пакетѣ заключались: 1) пись
мо Цесаревича Константина къ покойному Государю отъ 14-го января 1822 года, о добровольномъ отреченіи его отъ престола, 2) отвѣтъ Императора отъ 2 февраля того же года о со
гласій на просьбу Цесаревича н 5) манифестъ 16 августа 1825 года, утверждающій права на престолъ за Николаемъ Павловичемъ. Великій князь, которому бумага эти, какъ мы уже ска
зали, были совершенно неизвѣстны, не желая и не считая себя въ правѣ, отреченіе Цесаревича, въ свое время не обнародо
ванное и въ законъ не обращенное, признавать невозвратнымъ, настоялъ о немедленномъ приведеніи къ присягѣ всего государ
ства старшему брату своему, Константину Павловичу, чтобы отклонить и самую тѣнь сомнѣнія въ чистотѣ своихъ намѣреній. Вслѣдствіе этого, въ тотъ же самый день, какъ войско, такъ и гражданскіе чины были приведены къ присягѣ новому Импе
ратору. Оставалось, чтобы присяга, совершенная въ Петербургѣ, была принесена я всею Имперіею. Это, по обыкновеннымъ формамъ, принадлежало распоряженіямъ Сената, который и предпи
салъ о томъ указами, повсемѣстно разосланными, того же 27 ноября (**), черезъ нарочныхъ курьеровъ. Въ веденія къ ука
замъ было сказано: «Въ Общемъ Собраніи Правительствующаго
Сената С.-Петербургскихъ Департаментовъ Г. Министръ Юстиціи объявилъ горестное извѣстіе, что Его Императорское Величество Государь Императоръ Александръ Павловичь, по власти Всевыш
няго, послѣ тяжкой болѣзни, въ Таганрогѣ 19-го сего ноября скончался. Правительствующій Сенатъ, въ Общемъ Собраніи, учи
нивъ присягу на вѣрность подданства законному наслѣднику, Его Императорскому Величеству Государю Императору Константипу Павловичу, приказали: о семъ повсемѣстно обнародовать пе
чатными указами». Далѣе слѣдовали обыкновенныя при каждой присягѣ распорядительныя статьи. Въ приложенной къ ука
(*) См. Восшествіе на престолъ Николая I, составл. барономъ КорФомъ,и Русскую Исторію Н. Устрялова, ч. И, стр. 410.
(**) См. Первое Поли. Собр. Зак,, T. XL, № 30592.