сударствениыя такой важности подлежащія дѣла были въ его Остермана рукахъ) скрыта, и его жъ Остермана проискомъ, дабы Мы, яко довольно злая уже его коварные и Государству Наше
му вреднтельпые многіе поступки, Всероссійскій Престолъ н( наслѣдовали, избрана на Престолъ Всероссійской Имперіи, мимс Насъ (какъ всему умному свѣту извѣство есть.законвой Отеческому Престолу Наслѣдницы) блаженныя памяти императрица Анна Іоан
новна. Когда же въ прошломъ 740 году въ Октябрѣ мѣсяцѣ, Ея Величество уже къ смерти разболѣлась, тогда онъ же графъ Остермапъ сочинилъ опредѣленіе о наслѣд
ствѣ Ея Величества, (которое 6 числа того Октября напечатано и въ народъ публиковано) (*) что тѣмъ Ея Величество учи
няетъ наслѣдникомъ по себѣ принца Антона Ульриха Брауншвейгъ-Люнебургскаго, отъ Свѣтлѣйшей Принцессы Мекленбургской Анны рожденнаго сына, (никакой уже ко Всероссійскому Пре
столу принадлежащей претензіи, линіи и права иеимѣюіцаго) еще только двумѣсячнаго младенца суща Іоаина, котораго въ томъ же опредѣленіи п Великимъ Княземъ Всероссійскимъ проименовалъ, и, не удовольствуйся тѣмъ, къ вящшему Намъ оскорбленію и къ явному законнопаслѣднаго Нашего Престола Насъ ли
шенію, еще и того въ то же опредѣленіе внести не устыдился, чтобъ п по смерти его Принца Іоанна Наслѣдниками Всероссій
ской Имперіи быть брату его, а по смерти паки таковому же его брату, а въ случаѣ и того преставленія другимъ отъ помянутыхъ Прпвца Брауншвейгъ-Люнебургскаго п Принцессы Мекленбургской (кои и сами нимало къ Россійскому Престолу пра
ва не пмѣютъ) рожденнымъ Принцамъ; которое уже въ крайней Ея Величество слабости бывши, 5 числа того Октября и под
писать изволила. И потому чрезъ его жъ Остермана съ бывшимъ фельдмаршаломъ графомъ Минихомъ общему старанію упоминае
мый принцъ Іоаннъ, по кончинѣ Ея Величества, того жъ Октября 17 Всероссійскимъ Императоромъ утвержденъ. И понеже тогда,
какъ гвардія Наша, такъ и полевые полки, были у упоминаемаго графа Миниха и отца его (Принца Іоанна) Принца ягъ Антона Ульриха Брауншвейгъ-Люнебургскаго въ командѣ, п тако какъ уже здраво всякому разсудить можно, тогда и вся сила состояла въ ихъ рукахъ, и слѣдовательно и всѣ доброжелательные Намъ Наши Вѣрноподданные, будучи въ крайней отъ того опасности п утѣ
сненіи, по тому опредѣленію, ему Пршіцу Іоанну, яко учиненному тѣмъ опредѣленіемъ Императору, и притомъ же по кончинѣ Ея
Величества объявленному н о правительствѣ въ малолѣтствѣ его особому опредѣлепію, (которое оиъ же графъ Остерманъ одинъ къ Ея Величеству для подписанія неоднократно нося, склонилъ 6 числа того жъ мѣсяца подписать.) присягать принуждены сталися. Да и они сами, яко то часто упоминаемый Принцъ Антонъ Ульрихъ съ супругою его Принцессою Анною, льстясь Всероссійскій Престолъ удержать, сыну своему по тѣмъ обѣимъ опредѣле
ніямъ съ подпискою ихъ рукъ присягали же, по потомъ, какъ то уже всему свѣту извѣстно есть, помощію часто упоминаемыхъ же графовъ Остермана н Миниха, и графа Михаила Головкина, презря упоминаемую учиненную свою присягу, то о правительствѣ
опредѣленіе нарушили, и правительство Нашей Имперіи въ свои руки, подъ именемъ той Мекленбургской Принцессы, супруги Прпица Брауншвейгъ-Люнебургскаго Анны, насильствомъ взяли,
и чрезъ то сама себѣ означенная Принцесса титулъ (нимало ей подлежащій) Великой Княгини Всероссійской придать пе устыдилася; отъ чего, какъ то всѣмъ же довольно извѣстно есть, не токмо немалые въ Нашей Имперіи непорядки и вѣрнымъ Нашимъ подданнымъ крайнія утѣсненія и обиды уже явно послѣдовать началися, но еще и къ вящшему Нашей собственной Персонѣ утѣсненію и опасности, часто упоминаемыми] Остерщаномъ и Го
(*) Этотъ манифестъ, какъ было уже замѣчено, не вошелъ въ Полное Собраніе Законовъ Россійской Имперіи,
ловкиньгаъ, съ ихъ Приаца Айтова Ульриха и супруги его Принцессы Анны согласія, сочинено нѣкоторое къ конечному Насъ отъ Нашего законнаго, и по правамъ всего Свѣта, къ тому же и по крови подлежащаго наслѣдія, Всероссійскаго Престола отрѣшенію отмѣнное о послѣдствіи Нашей Имперіи опредѣленіе, кото
рымъ д самое ее Принцессу Анну въ Императрицы Всероссійскія,
еще и при жизни сына Ея, Принца Іоанна, утверждать отвэжпвалися. И тако, видя такія во время того младенца ,(ибо ему отъ рожденія и нынѣ токмо четырнадцать мѣсецевъ есть) происхо
дящія къ крайнему Нашего Государства разоренію и крайнія же разными образы подданнымъ Нашимъ утѣснеиія п чаемые какъ внутреніе Имперіи Нашей, такъ и внѣшніе непорядки п безпокой
ства, п впредь худыя слѣдствія, я будучи уже п сами Мы, Нашею
Императорскою Персоною, въ крайнемъ опасеніи, для пресѣченія всего того, помощію всѣхъ благъ Подателя Намъ, Творца Бога, и по всеподданнѣйшему къ Намъ всѣхъ Нашихъ вѣрноподданныхъ, а наипаче п особливо Лейбъ-Гвардіи Нашей полковъ про
шенію, Родительскій Нашъ Престолъ, истекающаго сего мѣсяца
25 числа, (какъ того числа изданнымъ въ пародъ Манифестомъ объявлено) Всемилостивѣйше воспріять соизволили. И хотя опа принцесса Анна и сынъ ея Принцъ Іоаннъ, и нхъ дочь Принцесса Екатерина (какъ то уже довольно выше изъяснено) пп ма
лѣйшей претензіи и права къ наслѣдію Всероссійскаго Престола ни по чему пе имѣютъ; ио однимъ въ разсужденіи ихъ, Прин
цессы и его Принца Ульриха Брауншвейгскаго, къ Императору Петру Второму по матерямъ свойства, и пзъ особливой Нашей природвой къ нимъ Императорской милости, не хотя никакихъ пмъ причинить огорченій, съ надлежащею пмъ честію и съ достойнымъ
удовольствіемъ, предавъ всѣ пхъ вышепзъяспенпые къ Намъ разные предосудительные поступки крайнему забвенію, всѣхъ ихъ въ отечество Всемилостивѣйше отправить повелѣли» (*). Затѣмъ, по Высочайшему повелѣнію, были собраны всѣ присяжные листы па вѣрность подданства Іоавиу III, и, пакъ неправильные, па основаніи именнаго указа, даннаго 18 октября 1742 года пра
вительствующему сенату, публично сожжены, при барабаиноыъ боѣ, въ Москвѣ—на Ивановской площади, а въ Петербургѣ—передъ коллегіями, на Васильевскомъ острову (**)
(Окончаніе вб слѣдующемъ нумерѣ).
(*) Елисавета, дѣйствительно, хотѣла сначала отправить Анну Леопольдовну съ сыномъ и супругомъ въ Германію, но потомъ, размысливъ, что Госся можетъ дорого заплатить за свободу Іоанна, если онъ вздумаетъ искать ирестола, рѣши
лась человѣколюбіемъ пожертвовать безопасности государства.
Остановленное въ Гигѣ на пути въ Германію, семейство Анны болѣе года содержалось подъ строгимъ карауломъ въ динаминдскоіі крѣпости, а оттуда поревезено въ Раненбургъ, го
родъ рязанской губерніи. Здѣсь принцесса была разлучена съ сыномъ: сама она съ супругомъ отправлена въ Холмогоры,
гдѣ смерть постигла ее въ 1746 году; принцъ Антонъ Ульрихъ жилъ послѣ нея лѣтъ 30 и умеръ также въ Холмогорахъ, (.ынъ ихъ Іоаннъ былъ заключенъ въ шлиссельбургской крѣпости и погибъ тамъ въ началѣ царствованія Екатерины II. Два млад
mïe брата его и двѣ сестры, получивъ свободу въ 1780 году, отправлены были въ Данію. Главные приверженцы Анны Леопольдовны также пострадали: лишенные чиновъ и всего имѣ
нія, они были сосланы. Минихъ болѣе 20 лѣтъ, до воцаренія Петра III, находился въ заточеніи въ ГІелымѣ, товарищи же его Остерманъ, Левенвольдъ, Головкинъ, Менгденъ кончили жизнь въ Сибири (Рус. Исторія И. Устрялова; ч. II, стр. 145).
(¥¥) См. Перв. Пола. Собр. Зак., T. XI, № 8641 и T.XII,
№ 9005.
му вреднтельпые многіе поступки, Всероссійскій Престолъ н( наслѣдовали, избрана на Престолъ Всероссійской Имперіи, мимс Насъ (какъ всему умному свѣту извѣство есть.законвой Отеческому Престолу Наслѣдницы) блаженныя памяти императрица Анна Іоан
новна. Когда же въ прошломъ 740 году въ Октябрѣ мѣсяцѣ, Ея Величество уже къ смерти разболѣлась, тогда онъ же графъ Остермапъ сочинилъ опредѣленіе о наслѣд
ствѣ Ея Величества, (которое 6 числа того Октября напечатано и въ народъ публиковано) (*) что тѣмъ Ея Величество учи
няетъ наслѣдникомъ по себѣ принца Антона Ульриха Брауншвейгъ-Люнебургскаго, отъ Свѣтлѣйшей Принцессы Мекленбургской Анны рожденнаго сына, (никакой уже ко Всероссійскому Пре
столу принадлежащей претензіи, линіи и права иеимѣюіцаго) еще только двумѣсячнаго младенца суща Іоаина, котораго въ томъ же опредѣленіи п Великимъ Княземъ Всероссійскимъ проименовалъ, и, не удовольствуйся тѣмъ, къ вящшему Намъ оскорбленію и къ явному законнопаслѣднаго Нашего Престола Насъ ли
шенію, еще и того въ то же опредѣленіе внести не устыдился, чтобъ п по смерти его Принца Іоанна Наслѣдниками Всероссій
ской Имперіи быть брату его, а по смерти паки таковому же его брату, а въ случаѣ и того преставленія другимъ отъ помянутыхъ Прпвца Брауншвейгъ-Люнебургскаго п Принцессы Мекленбургской (кои и сами нимало къ Россійскому Престолу пра
ва не пмѣютъ) рожденнымъ Принцамъ; которое уже въ крайней Ея Величество слабости бывши, 5 числа того Октября и под
писать изволила. И потому чрезъ его жъ Остермана съ бывшимъ фельдмаршаломъ графомъ Минихомъ общему старанію упоминае
мый принцъ Іоаннъ, по кончинѣ Ея Величества, того жъ Октября 17 Всероссійскимъ Императоромъ утвержденъ. И понеже тогда,
какъ гвардія Наша, такъ и полевые полки, были у упоминаемаго графа Миниха и отца его (Принца Іоанна) Принца ягъ Антона Ульриха Брауншвейгъ-Люнебургскаго въ командѣ, п тако какъ уже здраво всякому разсудить можно, тогда и вся сила состояла въ ихъ рукахъ, и слѣдовательно и всѣ доброжелательные Намъ Наши Вѣрноподданные, будучи въ крайней отъ того опасности п утѣ
сненіи, по тому опредѣленію, ему Пршіцу Іоанну, яко учиненному тѣмъ опредѣленіемъ Императору, и притомъ же по кончинѣ Ея
Величества объявленному н о правительствѣ въ малолѣтствѣ его особому опредѣлепію, (которое оиъ же графъ Остерманъ одинъ къ Ея Величеству для подписанія неоднократно нося, склонилъ 6 числа того жъ мѣсяца подписать.) присягать принуждены сталися. Да и они сами, яко то часто упоминаемый Принцъ Антонъ Ульрихъ съ супругою его Принцессою Анною, льстясь Всероссійскій Престолъ удержать, сыну своему по тѣмъ обѣимъ опредѣле
ніямъ съ подпискою ихъ рукъ присягали же, по потомъ, какъ то уже всему свѣту извѣстно есть, помощію часто упоминаемыхъ же графовъ Остермана н Миниха, и графа Михаила Головкина, презря упоминаемую учиненную свою присягу, то о правительствѣ
опредѣленіе нарушили, и правительство Нашей Имперіи въ свои руки, подъ именемъ той Мекленбургской Принцессы, супруги Прпица Брауншвейгъ-Люнебургскаго Анны, насильствомъ взяли,
и чрезъ то сама себѣ означенная Принцесса титулъ (нимало ей подлежащій) Великой Княгини Всероссійской придать пе устыдилася; отъ чего, какъ то всѣмъ же довольно извѣстно есть, не токмо немалые въ Нашей Имперіи непорядки и вѣрнымъ Нашимъ подданнымъ крайнія утѣсненія и обиды уже явно послѣдовать началися, но еще и къ вящшему Нашей собственной Персонѣ утѣсненію и опасности, часто упоминаемыми] Остерщаномъ и Го
(*) Этотъ манифестъ, какъ было уже замѣчено, не вошелъ въ Полное Собраніе Законовъ Россійской Имперіи,
ловкиньгаъ, съ ихъ Приаца Айтова Ульриха и супруги его Принцессы Анны согласія, сочинено нѣкоторое къ конечному Насъ отъ Нашего законнаго, и по правамъ всего Свѣта, къ тому же и по крови подлежащаго наслѣдія, Всероссійскаго Престола отрѣшенію отмѣнное о послѣдствіи Нашей Имперіи опредѣленіе, кото
рымъ д самое ее Принцессу Анну въ Императрицы Всероссійскія,
еще и при жизни сына Ея, Принца Іоанна, утверждать отвэжпвалися. И тако, видя такія во время того младенца ,(ибо ему отъ рожденія и нынѣ токмо четырнадцать мѣсецевъ есть) происхо
дящія къ крайнему Нашего Государства разоренію и крайнія же разными образы подданнымъ Нашимъ утѣснеиія п чаемые какъ внутреніе Имперіи Нашей, такъ и внѣшніе непорядки п безпокой
ства, п впредь худыя слѣдствія, я будучи уже п сами Мы, Нашею
Императорскою Персоною, въ крайнемъ опасеніи, для пресѣченія всего того, помощію всѣхъ благъ Подателя Намъ, Творца Бога, и по всеподданнѣйшему къ Намъ всѣхъ Нашихъ вѣрноподданныхъ, а наипаче п особливо Лейбъ-Гвардіи Нашей полковъ про
шенію, Родительскій Нашъ Престолъ, истекающаго сего мѣсяца
25 числа, (какъ того числа изданнымъ въ пародъ Манифестомъ объявлено) Всемилостивѣйше воспріять соизволили. И хотя опа принцесса Анна и сынъ ея Принцъ Іоаннъ, и нхъ дочь Принцесса Екатерина (какъ то уже довольно выше изъяснено) пп ма
лѣйшей претензіи и права къ наслѣдію Всероссійскаго Престола ни по чему пе имѣютъ; ио однимъ въ разсужденіи ихъ, Прин
цессы и его Принца Ульриха Брауншвейгскаго, къ Императору Петру Второму по матерямъ свойства, и пзъ особливой Нашей природвой къ нимъ Императорской милости, не хотя никакихъ пмъ причинить огорченій, съ надлежащею пмъ честію и съ достойнымъ
удовольствіемъ, предавъ всѣ пхъ вышепзъяспенпые къ Намъ разные предосудительные поступки крайнему забвенію, всѣхъ ихъ въ отечество Всемилостивѣйше отправить повелѣли» (*). Затѣмъ, по Высочайшему повелѣнію, были собраны всѣ присяжные листы па вѣрность подданства Іоавиу III, и, пакъ неправильные, па основаніи именнаго указа, даннаго 18 октября 1742 года пра
вительствующему сенату, публично сожжены, при барабаиноыъ боѣ, въ Москвѣ—на Ивановской площади, а въ Петербургѣ—передъ коллегіями, на Васильевскомъ острову (**)
(Окончаніе вб слѣдующемъ нумерѣ).
(*) Елисавета, дѣйствительно, хотѣла сначала отправить Анну Леопольдовну съ сыномъ и супругомъ въ Германію, но потомъ, размысливъ, что Госся можетъ дорого заплатить за свободу Іоанна, если онъ вздумаетъ искать ирестола, рѣши
лась человѣколюбіемъ пожертвовать безопасности государства.
Остановленное въ Гигѣ на пути въ Германію, семейство Анны болѣе года содержалось подъ строгимъ карауломъ въ динаминдскоіі крѣпости, а оттуда поревезено въ Раненбургъ, го
родъ рязанской губерніи. Здѣсь принцесса была разлучена съ сыномъ: сама она съ супругомъ отправлена въ Холмогоры,
гдѣ смерть постигла ее въ 1746 году; принцъ Антонъ Ульрихъ жилъ послѣ нея лѣтъ 30 и умеръ также въ Холмогорахъ, (.ынъ ихъ Іоаннъ былъ заключенъ въ шлиссельбургской крѣпости и погибъ тамъ въ началѣ царствованія Екатерины II. Два млад
mïe брата его и двѣ сестры, получивъ свободу въ 1780 году, отправлены были въ Данію. Главные приверженцы Анны Леопольдовны также пострадали: лишенные чиновъ и всего имѣ
нія, они были сосланы. Минихъ болѣе 20 лѣтъ, до воцаренія Петра III, находился въ заточеніи въ ГІелымѣ, товарищи же его Остерманъ, Левенвольдъ, Головкинъ, Менгденъ кончили жизнь въ Сибири (Рус. Исторія И. Устрялова; ч. II, стр. 145).
(¥¥) См. Перв. Пола. Собр. Зак., T. XI, № 8641 и T.XII,
№ 9005.