ВВЕДЕНИЕ.
Политические ораторы эпохи французской революции тщательно и усидчиво подготовляли свои парламентские вы
ступления. Они заранее обрабатывали текст свих речей как со -стороны формы, так и содержания и произносили или — вернее — читали их с трибуны по заготовленной рукописи. В Учредительном Собрании каждый из членов, получивших слово, «выступал в свою очередь и, держа в руках тетрадь, читал диссертацию, не имевшую ничего общего с той, которая только что была произнесена» (Олар).
К такому приему прибегал даже сам Мирабо, с именем которого невольно связывается представление о стихийно
мощном красноречии; читал почти все свои речи и Робеспьер, приносивший на трибуну настоящие обстоятельные трактаты. Величайший оратор Жиронды Верньо, если и не имел пред глазами готового текста своей речи, во всяком случае руководился детально разработанным планом, в котором был начерчен весь ход мыслей, отмечены нужные исторические при
меры, ораторские образы и фигуры. Накануне 9 термидора С. Жюст лихорадочно пишет всю ночь, готовя заговорщикам
сокрушительный ответ, из которого ему удалось прочитать в Конвенте всего несколько строк.
Среди этих чтецов своих речей Дантон составлял редкое исключение. Он не умел и не любил писать. «У меня нет корреспонденции», «я никогда не пишу», говорил он сам. За исключением двух-трех программных заявлений и докладов, (по должности заместителя прокурора Парижской Коммуны
или министра юстиции), речи Дантона в Законодательном
Собрании, в Конвенте, в Якобинском клубе в подавляющем, большинстве случаев — чистейшая импровизация. Самые об
Политические ораторы эпохи французской революции тщательно и усидчиво подготовляли свои парламентские вы
ступления. Они заранее обрабатывали текст свих речей как со -стороны формы, так и содержания и произносили или — вернее — читали их с трибуны по заготовленной рукописи. В Учредительном Собрании каждый из членов, получивших слово, «выступал в свою очередь и, держа в руках тетрадь, читал диссертацию, не имевшую ничего общего с той, которая только что была произнесена» (Олар).
К такому приему прибегал даже сам Мирабо, с именем которого невольно связывается представление о стихийно
мощном красноречии; читал почти все свои речи и Робеспьер, приносивший на трибуну настоящие обстоятельные трактаты. Величайший оратор Жиронды Верньо, если и не имел пред глазами готового текста своей речи, во всяком случае руководился детально разработанным планом, в котором был начерчен весь ход мыслей, отмечены нужные исторические при
меры, ораторские образы и фигуры. Накануне 9 термидора С. Жюст лихорадочно пишет всю ночь, готовя заговорщикам
сокрушительный ответ, из которого ему удалось прочитать в Конвенте всего несколько строк.
Среди этих чтецов своих речей Дантон составлял редкое исключение. Он не умел и не любил писать. «У меня нет корреспонденции», «я никогда не пишу», говорил он сам. За исключением двух-трех программных заявлений и докладов, (по должности заместителя прокурора Парижской Коммуны
или министра юстиции), речи Дантона в Законодательном
Собрании, в Конвенте, в Якобинском клубе в подавляющем, большинстве случаев — чистейшая импровизация. Самые об