G)

всъхъ отношевіяхъ? Нечего и говорить уже о томъ вліяніе французской школлы. Ну, въ живописи, мо- что иныя изъ проэктированныхъ къ возобновленію оперъ едва-ли могутъ оказаться по силамъ нашей оперной труппы. Что же заставляетъ оперныхъ бе- нефиціантовъ, безо всякаго разсчета на матерьяль- ныя блага, напрашиваться на лишнія нареканія и неудовольствія со стороны публики и отбивать у посльдней все болье и болье охоту посъщать опер- ные спектакли? Почему бы, за неимъніемъ многаго русскаго, не браться имъпреимущественно запосиль- ноеизънъмецкойили французской драматической му- зыки? Менье извъстное, больелегкое и доступное мог- ло бы возбудить въпубликъ болье интересаи выказать сънаибольевыгоднойстороны средства исполнителей. жетъ быть. еще и такъ; но зато въ современной рус- ской драматической (чуть было не сказали -поэзіи) литературе-мы оригинальны, оригинальны до не- виданнаго упрямства. Тутъ мы зашли дальше всъхъ и, можно сказать, дошли до геркулесовыхъ стол- бовъ. Тутъ мы только и бьемъ на отрицаніе все- возможныхъ высшихъ задачъ и цьлей, на отрицаніе искусства-этой забавляющей нась теперь выдумки былого невиннаго времени; мы напропалую откре- щиваемся отъ всего, кромь только достолюбезнаго и единственно понятнаго намъ дагерротипизма, раб- скаго списыванія сь дъйствительности, въ которой мы боимся не доглядьть ничтожнъйшей точки, чер-

Да памятують оперные бенефиціанты недавній экспе- точки. И это вовсе не одни только слова. Теперь риментъ ихъ надъ Гугенотами! Руководство въ этомъ случаь могъ бы взять на себя г. Сътовъ, который, не являясь болье исполнителемъ, имБетъ полную возможностьвсецьлоотдатьсярежиссерскимъ занятіямъ и, какъ хорошій, опытный, свъдущій дъ- ятель въ этомъ родъ, долженъ принести много пользы и двинуть впередъ застоявшееся дъло: это по крайней мъръ наши надежды, которыя мы не задумываемся высказать, такъ какъ ваходимъ ихъ небезосновательными и возможными для осуще- ствленія. А Малый театръ? Измъняется ли тутъ дъло нашей драматической труппы? Гръхъ сказать. Будеть то, что и было: ни шатко, ни валко, ни на сторону. Три, четыре классическія піэсы, какъ будто чудомъ ка- кимъ-то вызванныя изъ дирекціонныхъ портфелей на по прежнему втиснутся въ рядъ ориги- свътъ божій, нальнъйшихъ самодъльныхъ новостей всякаго сорта и калибра. Авторы этихъ посльднихь піэсъ, вкупь съ актерами, выбирающими ихъ для своихъ бене- фисовъ, какъ можно надъяться, и въ предстоящемъ сезонь не отступятся отъ прежней, давнымъ давно уже усердно пресльдуемой ими цъли-доказывать русской публикъ, что въ настоящее время объ искус- ствъ вообще и драматическомъ въ особенности - не можетъ быть и ръчи, что существованіе теат- ра теперьболье, чъмъ безцъльно, что дъло театра иак- теровъ - пустое дъло. Что можеть быть ужаснъе само- отреченія? А развь не до подобнаго самоотреченія до- ходять актеры нашей драматичес ой труппы, когда на перебой ругъ передъ другомъ, съ руками берутъ для своихъ бенефисовъ и разыгрываютъ піэсы, каж- вовсе не ръдкость встрътить въ толстой книжкь иного журнала какую-нибудь историческую драму, хронику или трагедіюсъ ссылками внизу стравицъ на тъ источники, изъ отрывковъ которыхъ склеена драма. А посмотрите, съ какою откровенностью и прямотою высказываютъ иные драматурги печатно стремленія свои вытравлять изъ своихъ произведе- ній въ зародышахъвсякую художественность. Очень недавно, напр., въ Москвъ явились отдъльными кни- гами двъ драмы: одна-историческая, другая-бы- товая. Въ предисловіи къ первой изъ нихъ авторъ объясняетъ, что историческія дъянія и историче- скія имена требують только истинности одной; а вымысла, хотя бы и художественнаго, не допуска- ютъ… Чтобы все возсозданіе походило лишь на да- герротипный снимокъ съ тогдашней дъиствительно- сти- такова была задача предлагаемой драмы. Одно это-скромно-ли то или самонадъянно-мы и по- ставили за главную цьль (см. «Смута» Бицына). Хорошо должно быть возсозданіе и недурна глав- ная цьль, Ну, и дъйствительно вовсозданіе стоитъ главной цъли: трудно представить себъ что-нибудь болъе странное этой исторической драмы. Въ пре- дисловіи къ другой драмь авторъ ея также до со- вершенной ясности обнаруживаеть передъ нами цъль своего произведенія. Онъговорить: Ярьшился написаль дралиу, чтобы въ драматической формь нагляднте изобразить вопрось о бракахь замкнутой и забытой раскольнической среды, - изобразить, разу- мтется, настолько, насколько могуть позволить условія сцены… Но получить ли предлагаемая дра- ма какое нибудь значеніе въ средть раскола, подви-

дая сцена которыхъ только и говоритъ зрителю, что онъ долженъ отложить всякое попеченіс о томъ наслажденіи, котораго не въ состоянін дать ему дъйствительность и за полученіемъ котораго все еще ие перестаетъ онъ время отъ времени загля- дывать въ театръ. Какъ извъстно, во многомъ мы ограничиваемся простымъ подражаніемъ чужому: оно сподручике и легче, Ломать голову и самому до- думываться потруднье, чъмъ наброситься на гото- вое-и преспокойно вращаться въ разчерченномъ и размъренномъ кругъ, ни на шагъ не переступая за его очертаніе. Вотъ еще недавно англійскій «Athe- очеum», говоря о картинахъ русскаго отдъленія всемірной выставки, безъ околичностей ръшилъ, что въ живописи русской вездъь бросается въ глаза неть ли она мотивированный въ ней вопросъ ближе къ истинть,-это можеть разрьшить только без- пристрастный читатель и та форма гласности, на судъ которой отдаются «Забытыелюди» (см. эту драму Н. Попова). Говорить-ли, что могло и дол- жно было выйдти изъ подобнаго нагляднаго изобра- женія вопроса о бракахъ? Не знаемъ, получитъ ли предлагаемая Н. Поповымъ драма какое-нибудь зна- ченіе въ средть раскола; но знаемъ, что для сцены- то ужъ она, собственно говоря, не можетъ и не должна имъть никакого значенія, а междутъмъ она, пожалуй, не минуетъ сцены, какъ не проходитъ мимо сцены почти все, что только написано въ разговорной формъ. И въдь названныя нами піэсы вовсе не исключе- нія въэтомъ случаь: тъ-же цъли пресльдуются почти