Считаю, что термин в искусстве в принципе окказионален, не точен. Инфантэ к этому относится иначе. Но, думаю, различие это скорей субъективное. Мне так кажется, а ему по-другому По существу же и в главном у нас, по-моему, один и тот же общий практический опыт, а он, опыт — он не то что в 60-х, он, думаю, и в 90-х в основном тот же, что и с самого начала, считая это начало с после Сталина. 

Почему оттуда я тоже писал не раз. Невозможно говорить об искусстве всерьез в условиях 30-летнего отсутствия — вполне буквального! — всякой информации и свободы выбора. При снятии такой тотальной блокады самые уродские условия уже дают какой-то шанс искусству — и так оно и вышло. А уродств и сейчас хватает 

40 лет назад ничего не оставалось как кидаться наверстывать и кому покажется, что это его не касается только потому, что он родился еще 20, а то и 30 лет спустя — думаю, скорей всего ошибется. Наверстка просто поглуше и похитрей, ближе к той, что при Хлебникове — но только как если бы Россия примерно с 840-х по 870-е сидела за Занавесом в самой глухой культурной — да и всякой иной изоляции... 

Короче, вертеться приходилось отнюдь не в силу только генетической знаменитой русской якобы бойкости-расторопности-переимчивости — как известно, впрочем, традиционно уравновешиваемых не менее знаме  нитой русской недвижимостью . А приходилось в силу простых и очевидных причин, общих что для русского, что для украинца, что для русского испанца. 

Суть же была в том, очевидно, что и вертеться можно по-разному. И следовать чему-то и реагировать и перенимать можно сбиваясь, а можно не сбиваясь с панталыку, а как раз напротив того, по мере нарастания энергии движений все больше на этом панталыке и утверждаясь — как та мышка на куске масла, которая сама и сбила его из сметаны — и не потонула. 

Так вот о панталыке. Русский панталык второй очевидный фактор, вторая и наверно главная русская черта испанца (по отцу) Франциско Инфантэ. Опять же, не в том дело, что такой уж русский сам панталык — т.е. 

1*-1029 

5...