того слабаго отряда одинъ пѣхотный и одинъ кавалерійскій полкъ для защиты Пейварскаго прохода и линіи сообщеній.
Колонна генерала Биддульфа уже перешла въ наступленіе, убѣдившись, вслѣдствіе рекогносцировки маіора Сандемэна, что ходжакскій перевалъ не занятъ и можетъ быть сдѣланъ безъ большихъ усилій удобнымъ для слѣдованія обозовъ и артиллеріи. Полагаясь на дружественное расположеніе горцевъ, генералъ Биддульфъ не намѣренъ дожидаться прибытія мультанскаго отряда и надѣется, повидимому, захватить Кандагаръ ранѣе, чѣмъ эмиръ подоспѣетъ къ нему на помощь, но, вѣроятно, ошибется въ разсчетахъ, такъ какъ Ширъ- Али успѣлъ уже усилить кандагарскій гарнизонъ войсками изъ Герата и туркменской кавалеріей.
Что касается пешаверской колонны, то генералъ Броунъ не рѣшается двигаться къ Джеллалабаду до прибытія транспортовъ, хотя власти и почтенѣйшіе изъ жителей этого города явились въ Дакку съ изъявленіемъ покорности и приглашеніемъ вступить въ Джеллалабадъ. Осторожность весьма похвальная, оправдываемая недовѣріемъ къ горнымъ племенамъ, которыя, несмотря на всѣ увѣренія въ дружественномъ расположеніи къ англичанамъ, продолжаютъ, по временамъ, дѣлать набѣги, что и вынудило генерала Броуна послать противъ племени нерджанкелей экзекуціонную колонну, которая и разрушила фортъ Хіаси.
Изъ этого краткаго очерка послѣднихъ военныхъ дѣйствій въ Афганистанѣ можно заключить, что англо-индійская армія разсчитываетъ нанести эмиру рѣшительный ударъ до зимы, и потому спѣшитъ наступленіемъ; между тѣмъ холода становятся, въ особенности по ночамъ, весьма чувствительными, и время снѣжныхъ бурь приближается. Эмиръ, съ своей стороны, сосредоточиваетъ войска и, какъ кажется, намѣренъ завлечь англичанъ въ глубь страны, ослабляя ихъ, въ то-же время, партизанскою войною.
Герцогъ Эрнестъ-Августъ кумберландскій
и принцесса датская Тира.
21-го декабря текущаго года, какъ сообщаютъ въ иностранныхъ газетахъ, должно совершиться бракосочетаніе герцога кумберландскаго Эрнеста-Августа съ принцессою датской Тирою, и потому, представляя портреты высокообрученныхъ, считаемъ не лишнимъ сообщить о нихъ нѣкоторыя біографическія свѣдѣнія.
Старшій сынъ покойнаго короля ганноверскаго, Георга V, Эрнестъ-Августъ герцогъ кумберландскій, родился 21-го сентября 1845 года. Извѣстно, что покойный король Георгъ никогда не могъ помириться съ мыслью о присоединеніи его владѣній къ Бруссіи и до самой смерти не вступалъ въ соглашеніе по этому предмету съ германскимъ правительствомъ. Молодой герцогъ Эрнестъ-Августъ объявилъ тотчасъ-же послѣ смерти отца, что и онъ съ своей стороны, ни въ какую сдѣлку съ Пруссіей вступать не намѣренъ и отъ своего нрава на престолъ не откажется. Такъ какъ король Георгъ состоялъ въ близкомъ родствѣ съ великобританскимъ царствующимъ домомъ, то Эрнестъ-Августъ принялъ титулъ герцога кумберландскаго и намѣренъ поселиться въ Англіи навсегда. Герцогъ Эрнестъ служилъ въ ганноверской арміи и участвовалъ въ роковомъ, для его королевства, сраженіи при Лангензальцѣ, въ 1866 году. Въ настоящее время, онъ числится въ австрійской службѣ полковникомъ 42-го пѣхотнаго полка, имени отца его, короля ганноверскаго, Георга V, и имѣетъ ордена: Маріи Терезіи и Подвязки.
Принцесса Тира, нарѣченная невѣста герцога, младшая дочь короля датскаго, сестра Ея Императорскаго Высочества Государыни Цесаревны, родилась 29-го сентября 1853 года и, слѣдовательно, находится въ возрастѣ 25-ти лѣтъ, то-есть на восемь лѣтъ моложе своего будущаго супруга.
НОВѢЙШІЯ ИЗВѢСТІЯ.
Берлинъ, (16-го) 4-го декабря. Въ здѣшнихъ дипломатическихъ кружкахъ говорятъ, что между державами дѣятельно продолжаются совѣщанія о совокупныхъ мѣрахъ, которыя слѣдуетъ принять относительно Турціи по удаленіи русскихъ войскъ изъ Румеліи и Болгаріи. До сихъ поръ совѣщанія эти не привели, однако, ни къ какому результату, хотя между сторонами, участвующими въ переговорахъ, господствуетъ полное согласіе въ принципахъ. Но такъ какъ не всѣ державы примутъ участіе въ отправкѣ на Балканскій полуостровъ совокупнаго оккупаціоннаго корпуса, то объ этомъ рѣшено просить только Россію, Англію и Австрію, какъ державы, ближе прочихъ заинтересованныя въ положеніи дѣлъ Турціи. Говорятъ, что въ отправкѣ европейскаго экспедиціоннаго корпуса желаетъ принять участіе и Италія. Названная мѣра, какъ полагаютъ, будетъ имѣть не военный, но преимущественно полицейскій характеръ и будетъ имѣть цѣлью исключительно охраненіе безопасности жителей. Численность оккупаціоннаго корпуса не будетъ превышать 15,000 человѣкъ. Въ настоящее время наиболѣе существенныя разногласія между державами возбуждаетъ только вопросъ о назначеніи главнокомандующаго оккупаціоннымъ корпусомъ. Говорятъ, главнокомандующій не будетъ принадлежать ни къ одной изъ тѣхъ національностей, которыя примутъ участіе въ оккупаціи.
— Лондонъ, (16-го) 4-го декабря. Газеты сообщаютъ, что эмиръ афганскій обратился къ Россіи съ просьбой о посредничествѣ для заключенія мира съ Англіей; Россія приняла просьбу.
Лондонъ, (17-го) 5-го декабря. Въ засѣданіи палаты общинъ, НІорткотъ, отвѣчая Дилльвину, сказалъ: «Слухи о переговорахъ относительно новой англо-турецкой конвенціи ложны; съ Портою ведется переписка относительно острова Крита».
Палата приняла, молча и безъ преній, предложенный Норткотомъ и поддержанный маркизомъ Гартингтономъ, адресъ, въ которомъ королевѣ выражено соболѣзнованіе.
Норткотъ заявилъ, что, ввиду разногласій въ палатѣ, правительство пріостановило переговоры съ державами относительно оказанія помощи обитателямъ Родопскихъ горъ и не потребуетъ открытія на этотъ предметъ кредита. Далѣе, Норткотъ объявилъ, что завтра засѣданія палаты будутъ отсрочены до 13-го февраля 1879 года.
Буда-Пештъ, (17-го) 5-го декабря. Въ засѣданіи палаты представителей венгерскаго сейма, послѣ продолжительныхъ преній и послѣ возраженій Тиссы, который защищался противъ упрековъ въ томъ, что онъ безъ надобности возбудилъ вопросъ о довѣріи, причемъ онъ заявилъ, что это сдѣлано было только предложеніемъ Гельфи,— палата, большинствомъ 199-ти голосовъ противъ 125-ти, разрѣшила правительству производить расходъ втеченіи первой четверти 1879 года.
Князь П. А. Вяземскій, +.
10-го ноября, въ Баденъ-Баденѣ скончался извѣстный, старѣйшій изъ русскихъ поэтовъ и едва-ли не послѣдній представитель блестящей эпохи Пушкина въ русской литературѣ, князь Вяземскій, имя котораго достаточно знакомо каждому мало-мальски образованному русскому. Князь Петръ Андреевичъ Вяземскій родился въ Москвѣ, 12-го іюня 1792 года; отецъ его, какъ и всѣ вельможи его времени, былъ человѣкъ умный, образованный и гостепріимный; въ молодости объѣхавъ всю Европу и посвятивъ много лѣтъ государственной службѣ, онъ поселился, наконецъ, въ Москвѣ, и здѣсь его домъ сдѣлался центромъ лучшаго общества, артистовъ и иностранныхъ путешественниковъ, изъ которыхъ многіе, особенно англичане, въ описаніяхъ своихъ путешествій отзывались о немъ въ самыхъ лестныхъ выраженіяхъ, равно какъ и о радушномъ пріемѣ у князя и объ обществѣ его. Нѣсколько позднѣе, когда старшая дочь его вышла замужъ за И. М. Карамзина, къ этому обществу, богатому замѣчательными людьми, присоединилось еще много литературныхъ знаменитостей того времени. Такимъ об; азомъ, и дѣтство, и молодость умершаго ветерана русской словесности—протекли подъ непосредственнымъ вліяніемъ лучшихъ людей, способствовавшихъ его нравственному развитію и усовершествованію эстетическаго вкуса въ молодомъ князѣ. Первоначальное воспитаніе онъ получилъ въ іезуитской коллегіи, пользовавшейся тогда въ Петербургѣ хорошей славой, какъ солидное учебное заведеніе; затѣмъ продолжалъ образованіе въ благородномъ пансіонѣ при петербургской гимназіи и, наконецъ, довершилъ его въ Москвѣ, въ домѣ профессора Рейса, какъ подъ руководствомъ самого профессора, такъ и его товарищей, преподавателей московскаго университета, которые потомъ давали князю лекціи на дому. Благодаря И. Б. Дмитріеву, Ю. А. Нелединскому-Мелецкому и В. А. Жуковскому, которыхъ онъ съ самой ранней молодости встрѣчалъ постоянно въ домѣ отца, князь Петръ Андреевичъ проявилъ весьма рано наклонность и способности къ поэзіи, начавъ писать стихи съ дѣтства, а дружба его въ юности съ K. Н. Батюшковымъ и Жуковскимъ еще болѣе способствовала развитію его поэтическаго дарованія, еще болѣе укрѣпила въ немъ любовь къ литературѣ; вмѣстѣ съ тѣмъ, на него много вліялъ и родственникъ его, H. М. Карамзинъ, считавшій князя своимъ питомцемъ.
По окончаніи своего образованія, князь Петръ Андреевичъ, пятнадцати лѣтъ, поступилъ на службу юнкеромъ въ межевую канцелярію. Черезъ четыре года, т. е. въ 1811 году, онъ былъ пожалованъ камеръюнкеромъ и, спустя нѣсколько мѣсяцевъ, поступилъ въ ополченіе, подъ начальство графа Мамонова, командовавшаго гусарскимъ полкомъ, и во все время Бородинской битвы находился при Милорадовичѣ, причемъ во время сраженія, подъ княземъ были убиты двѣ лошади; за отличіе въ этомъ бою онъ награжденъ
орденомъ св. Владиміра 4-й ст. О бородинскомъ боѣ— этомъ великомъ днѣ въ исторіи отечественной войныкнязь подробно вспоминаетъ въ своемъ стихотворенія (1812 годъ): «Русскіе проселки», напечатанномъ въ «Современникѣ». Съ 1817 по 1820 годъ князь служилъ въ Варшавѣ при Новосильцевѣ, бывшемъ правительственномъ коммиссарѣ, при польскомъ министерствѣ, и въ это время перезнакомился со всѣми польскими писателями и со многими изъ нихъ имѣлъ самыя дружескія сношенія. Въ 1821 году онъ вышелъ въ отставку и, Впродолженіи слишкомъ девяти лѣтъ, исключительно занимался литературой. Уже въ царствованіе Николая, въ 1830 году, мы видимъ князя снова на служебномъ поприщѣ: онъ поступилъ въ министерство финансовъ (при графѣ Канкринѣ) и четырнадцать лѣтъ занималъ должность вице-директор а департамента внѣшней торговли; а въ 1846 г. управлялъ заемнымъ банкомъ вплоть до 1853 г., когда онъ былъ сдѣланъ членомъ совѣта министерства финансовъ. До этого времени потеря дѣтей и разныя другія семейныя огорченія разстроили здоровье князя, и, по совѣту врачей, онъ предпринялъ, для поправленія его, заграничное путешествіе; онъ былъ на востокѣ, прожилъ годъ у своего сына, служившаго въ Константинополѣ при посольствѣ; затѣмъ, весной 1850 года, посѣтилъ Іерусалимъ и его окрестности. Это путешествіе зничительно улучшило здоровье князя, а потому онъ снова, черезъ нѣсколько времени, отправился за-границу, былъ въ Парижѣ, Дрезденѣ и Карлсбадѣ, воды котораго окончательно возстановили его силы. На утесѣ Hirschensprung, въ Карлсбадѣ, онъ оставилъ надпись въ честь Петра Великаго, посѣтившаго эту страну въ 1704 и 1712 годахъ. Въ 1855 году, князь Петръ Андреевичъ былъ назначенъ товарищемъ министра народнаго просвѣщенія въ званіи сенатора, и прослужилъ въ этой должности до 1858 года; въ 1861 г. онъ пожалованъ въ гофмейстеры. Въ послѣдніе годы князь состоялъ членомъ государственаго совѣта и оберъ-шенкомъ двора Его Императорскаго Величества, былъ избранъ ординарнымъ академикомъ академіи наукъ, по отдѣленію русскаго языка и словесности, п членомъ московскаго университета—а проживалъ почти все время за-границен. Какъ ни великъ этотъ послужной списокъ, показывающій, что князь въ достаточной степени поработалъ на поприщѣ служебной дѣятельности, то смѣло можно сказать, что государственная служба никогда не составляла для него преобладающаго занятія. Князь, прежде всего, былъ, выражаясь стариннымъ языкомъ, «питомецъ Музъ», замѣчательный въ свое время поэтъ и неутомимый журнальный писатель. Князь началъ писать стихи очень рано и уже шестнадцати лѣтъ дебютировалъ въ литературѣ стихотвореніемъ, помѣщеннымъ въ «Вѣстникѣ Европы» 1808 г. (ч. 42, стр. 178), подъ заглавіемъ: «Посланіе къ *** въ деревню»; съ этой порты онъ никогда не покидалъ своей литературной дѣятельности, и, по словамъ академика Я. К. Грота, «продолжая ее до послѣднихъ дней жизни, какъ-бы опровергъ собою извѣстное положеніе науки, что, чѣмъ ранѣе силы развиваются, тѣмъ ранѣе и увядаютъ»...
Втеченіи своей жизни князь Вяземскій написалъ массу стихотвореній, отличающихся игривостью, остроуміемъ, мастерской отдѣлкой и легкостью стиха и нерѣдко душевной теплотой; многія его пьесы приводили въ рѣшительный восторгъ его современниковъ, а нѣкоторыя, какъ, напр., стихотвореніе: «Масляница на чужой сторонѣ»,—навсегда останутся жить въ памяти народной; въ тѣ времена, когда князь былъ большимъ либераломъ, онъ написалъ много злыхъ, довольно удачныхъ эпиграммъ, по поводу нѣкоторыхъ событій и лицъ, заслуживавшихъ осмѣянія, и эти эпиграммы долго ходили по рукамъ, въ рукописи; изъ нихъ мы можемъ указать па стихи: «Петербургъ и Москва», нѣкогда надѣлавшіе довольно шуму. Чтобы дать нѣкоторое понятіе о необыкновенной плодовитости князя, мы перечислимъ здѣсь тѣ изданія, въ которыхъ онъ помѣщалъ свои стихотворенія; эти изданія слѣдующія: «Вѣстникъ Европы» (1808—1816 гг.), «С.-Петербургскій Вѣстникъ» (1812 г.), «Сынъ Отеч.» (1814—1823 гг,), «Россійскій Музеумъ» (1815 г.), «Амфіонъ» (1815 г.), «Благонамѣренный» (1820—1821 гг.), «Новости Литературы» (1822—1825 гг.), «Соревнователь Просвѣщенія» (1823 г.), «Дамскій журналъ» (1823— 1825 гг.), «Моск. Телеграфъ» (1825—1828 гг.), «Славянинъ» (1827—1830 гг.), «Русскій Зритель» (1828 г.), «Галатея» (1829 г.), «Литер. Газета» Дельвига (1830—1831 гг.), «Современникъ» (1836—1844 гг.), «Лит. Приб.» къ «Русскому Инвалиду» (1838 г.), «Отеч. Записки» (1839— 1840 гг.), «Москвитянинъ» (1841—1854 гг.), «Жури. Военно-учебн. Завед.», «Русск. Инвалидъ», «Сѣв. Пчела», «Одесск Вѣстн.», «Русск. Бесѣда» (1856 — 1858 гг.), «Спб. Вѣдомости», «Наше Время», «Русск. Вѣсти.», «День» и другіе. Кромѣ того, множество стихотвореній князя разсѣяно по всевозможнымъ сборникамъ и альманахамъ 1811— 1858 гг., начиная отъ «Пантеона русской поэзіи» и кончая «Раутомъ» Николая Сушкова. Послѣднія свои стихотворенія князь Вяземскій помѣщалъ въ «Гражданинѣ», и цѣлый альбомъ его стиховъ напечатанъ въ сборникѣ «Складчина». Но помимо своей поэтической дѣятельности, князь извѣстенъ еще, какъ критикъ, рецензентъ и библіографъ; его изслѣдованіе о Фонъ-Визинѣ, біографіи В. А. Озерова, И. И. Дмитріева, С. Н. Глинки и разборъ гоголевскаго» Ревизора»—имѣли, въ свое время, весьма большое значеніе, и считаются капитальными произведеніями въ нашей литературѣ. Изъ другихъ прозаическихъ статей его, разбросанныхъ по журналамъ и альманахамъ, мы можемъ указать на слѣдующія: «О Державинѣ», «Жуковскій, Пушкинъ», «О «Чернецѣ» Козлова», «Сонеты Мицкевича», «О Ламартинѣ и современной французской поэзіи», «Языковъ и Гоголь», «О запискахъ графини Жанлисъ» и проч. Свои мелкія журнальныя статьи, которыхъ онъ напечаталъ множество, князь Вяземскій, обыкновенно
Колонна генерала Биддульфа уже перешла въ наступленіе, убѣдившись, вслѣдствіе рекогносцировки маіора Сандемэна, что ходжакскій перевалъ не занятъ и можетъ быть сдѣланъ безъ большихъ усилій удобнымъ для слѣдованія обозовъ и артиллеріи. Полагаясь на дружественное расположеніе горцевъ, генералъ Биддульфъ не намѣренъ дожидаться прибытія мультанскаго отряда и надѣется, повидимому, захватить Кандагаръ ранѣе, чѣмъ эмиръ подоспѣетъ къ нему на помощь, но, вѣроятно, ошибется въ разсчетахъ, такъ какъ Ширъ- Али успѣлъ уже усилить кандагарскій гарнизонъ войсками изъ Герата и туркменской кавалеріей.
Что касается пешаверской колонны, то генералъ Броунъ не рѣшается двигаться къ Джеллалабаду до прибытія транспортовъ, хотя власти и почтенѣйшіе изъ жителей этого города явились въ Дакку съ изъявленіемъ покорности и приглашеніемъ вступить въ Джеллалабадъ. Осторожность весьма похвальная, оправдываемая недовѣріемъ къ горнымъ племенамъ, которыя, несмотря на всѣ увѣренія въ дружественномъ расположеніи къ англичанамъ, продолжаютъ, по временамъ, дѣлать набѣги, что и вынудило генерала Броуна послать противъ племени нерджанкелей экзекуціонную колонну, которая и разрушила фортъ Хіаси.
Изъ этого краткаго очерка послѣднихъ военныхъ дѣйствій въ Афганистанѣ можно заключить, что англо-индійская армія разсчитываетъ нанести эмиру рѣшительный ударъ до зимы, и потому спѣшитъ наступленіемъ; между тѣмъ холода становятся, въ особенности по ночамъ, весьма чувствительными, и время снѣжныхъ бурь приближается. Эмиръ, съ своей стороны, сосредоточиваетъ войска и, какъ кажется, намѣренъ завлечь англичанъ въ глубь страны, ослабляя ихъ, въ то-же время, партизанскою войною.
Герцогъ Эрнестъ-Августъ кумберландскій
и принцесса датская Тира.
21-го декабря текущаго года, какъ сообщаютъ въ иностранныхъ газетахъ, должно совершиться бракосочетаніе герцога кумберландскаго Эрнеста-Августа съ принцессою датской Тирою, и потому, представляя портреты высокообрученныхъ, считаемъ не лишнимъ сообщить о нихъ нѣкоторыя біографическія свѣдѣнія.
Старшій сынъ покойнаго короля ганноверскаго, Георга V, Эрнестъ-Августъ герцогъ кумберландскій, родился 21-го сентября 1845 года. Извѣстно, что покойный король Георгъ никогда не могъ помириться съ мыслью о присоединеніи его владѣній къ Бруссіи и до самой смерти не вступалъ въ соглашеніе по этому предмету съ германскимъ правительствомъ. Молодой герцогъ Эрнестъ-Августъ объявилъ тотчасъ-же послѣ смерти отца, что и онъ съ своей стороны, ни въ какую сдѣлку съ Пруссіей вступать не намѣренъ и отъ своего нрава на престолъ не откажется. Такъ какъ король Георгъ состоялъ въ близкомъ родствѣ съ великобританскимъ царствующимъ домомъ, то Эрнестъ-Августъ принялъ титулъ герцога кумберландскаго и намѣренъ поселиться въ Англіи навсегда. Герцогъ Эрнестъ служилъ въ ганноверской арміи и участвовалъ въ роковомъ, для его королевства, сраженіи при Лангензальцѣ, въ 1866 году. Въ настоящее время, онъ числится въ австрійской службѣ полковникомъ 42-го пѣхотнаго полка, имени отца его, короля ганноверскаго, Георга V, и имѣетъ ордена: Маріи Терезіи и Подвязки.
Принцесса Тира, нарѣченная невѣста герцога, младшая дочь короля датскаго, сестра Ея Императорскаго Высочества Государыни Цесаревны, родилась 29-го сентября 1853 года и, слѣдовательно, находится въ возрастѣ 25-ти лѣтъ, то-есть на восемь лѣтъ моложе своего будущаго супруга.
НОВѢЙШІЯ ИЗВѢСТІЯ.
Берлинъ, (16-го) 4-го декабря. Въ здѣшнихъ дипломатическихъ кружкахъ говорятъ, что между державами дѣятельно продолжаются совѣщанія о совокупныхъ мѣрахъ, которыя слѣдуетъ принять относительно Турціи по удаленіи русскихъ войскъ изъ Румеліи и Болгаріи. До сихъ поръ совѣщанія эти не привели, однако, ни къ какому результату, хотя между сторонами, участвующими въ переговорахъ, господствуетъ полное согласіе въ принципахъ. Но такъ какъ не всѣ державы примутъ участіе въ отправкѣ на Балканскій полуостровъ совокупнаго оккупаціоннаго корпуса, то объ этомъ рѣшено просить только Россію, Англію и Австрію, какъ державы, ближе прочихъ заинтересованныя въ положеніи дѣлъ Турціи. Говорятъ, что въ отправкѣ европейскаго экспедиціоннаго корпуса желаетъ принять участіе и Италія. Названная мѣра, какъ полагаютъ, будетъ имѣть не военный, но преимущественно полицейскій характеръ и будетъ имѣть цѣлью исключительно охраненіе безопасности жителей. Численность оккупаціоннаго корпуса не будетъ превышать 15,000 человѣкъ. Въ настоящее время наиболѣе существенныя разногласія между державами возбуждаетъ только вопросъ о назначеніи главнокомандующаго оккупаціоннымъ корпусомъ. Говорятъ, главнокомандующій не будетъ принадлежать ни къ одной изъ тѣхъ національностей, которыя примутъ участіе въ оккупаціи.
— Лондонъ, (16-го) 4-го декабря. Газеты сообщаютъ, что эмиръ афганскій обратился къ Россіи съ просьбой о посредничествѣ для заключенія мира съ Англіей; Россія приняла просьбу.
Лондонъ, (17-го) 5-го декабря. Въ засѣданіи палаты общинъ, НІорткотъ, отвѣчая Дилльвину, сказалъ: «Слухи о переговорахъ относительно новой англо-турецкой конвенціи ложны; съ Портою ведется переписка относительно острова Крита».
Палата приняла, молча и безъ преній, предложенный Норткотомъ и поддержанный маркизомъ Гартингтономъ, адресъ, въ которомъ королевѣ выражено соболѣзнованіе.
Норткотъ заявилъ, что, ввиду разногласій въ палатѣ, правительство пріостановило переговоры съ державами относительно оказанія помощи обитателямъ Родопскихъ горъ и не потребуетъ открытія на этотъ предметъ кредита. Далѣе, Норткотъ объявилъ, что завтра засѣданія палаты будутъ отсрочены до 13-го февраля 1879 года.
Буда-Пештъ, (17-го) 5-го декабря. Въ засѣданіи палаты представителей венгерскаго сейма, послѣ продолжительныхъ преній и послѣ возраженій Тиссы, который защищался противъ упрековъ въ томъ, что онъ безъ надобности возбудилъ вопросъ о довѣріи, причемъ онъ заявилъ, что это сдѣлано было только предложеніемъ Гельфи,— палата, большинствомъ 199-ти голосовъ противъ 125-ти, разрѣшила правительству производить расходъ втеченіи первой четверти 1879 года.
Князь П. А. Вяземскій, +.
10-го ноября, въ Баденъ-Баденѣ скончался извѣстный, старѣйшій изъ русскихъ поэтовъ и едва-ли не послѣдній представитель блестящей эпохи Пушкина въ русской литературѣ, князь Вяземскій, имя котораго достаточно знакомо каждому мало-мальски образованному русскому. Князь Петръ Андреевичъ Вяземскій родился въ Москвѣ, 12-го іюня 1792 года; отецъ его, какъ и всѣ вельможи его времени, былъ человѣкъ умный, образованный и гостепріимный; въ молодости объѣхавъ всю Европу и посвятивъ много лѣтъ государственной службѣ, онъ поселился, наконецъ, въ Москвѣ, и здѣсь его домъ сдѣлался центромъ лучшаго общества, артистовъ и иностранныхъ путешественниковъ, изъ которыхъ многіе, особенно англичане, въ описаніяхъ своихъ путешествій отзывались о немъ въ самыхъ лестныхъ выраженіяхъ, равно какъ и о радушномъ пріемѣ у князя и объ обществѣ его. Нѣсколько позднѣе, когда старшая дочь его вышла замужъ за И. М. Карамзина, къ этому обществу, богатому замѣчательными людьми, присоединилось еще много литературныхъ знаменитостей того времени. Такимъ об; азомъ, и дѣтство, и молодость умершаго ветерана русской словесности—протекли подъ непосредственнымъ вліяніемъ лучшихъ людей, способствовавшихъ его нравственному развитію и усовершествованію эстетическаго вкуса въ молодомъ князѣ. Первоначальное воспитаніе онъ получилъ въ іезуитской коллегіи, пользовавшейся тогда въ Петербургѣ хорошей славой, какъ солидное учебное заведеніе; затѣмъ продолжалъ образованіе въ благородномъ пансіонѣ при петербургской гимназіи и, наконецъ, довершилъ его въ Москвѣ, въ домѣ профессора Рейса, какъ подъ руководствомъ самого профессора, такъ и его товарищей, преподавателей московскаго университета, которые потомъ давали князю лекціи на дому. Благодаря И. Б. Дмитріеву, Ю. А. Нелединскому-Мелецкому и В. А. Жуковскому, которыхъ онъ съ самой ранней молодости встрѣчалъ постоянно въ домѣ отца, князь Петръ Андреевичъ проявилъ весьма рано наклонность и способности къ поэзіи, начавъ писать стихи съ дѣтства, а дружба его въ юности съ K. Н. Батюшковымъ и Жуковскимъ еще болѣе способствовала развитію его поэтическаго дарованія, еще болѣе укрѣпила въ немъ любовь къ литературѣ; вмѣстѣ съ тѣмъ, на него много вліялъ и родственникъ его, H. М. Карамзинъ, считавшій князя своимъ питомцемъ.
По окончаніи своего образованія, князь Петръ Андреевичъ, пятнадцати лѣтъ, поступилъ на службу юнкеромъ въ межевую канцелярію. Черезъ четыре года, т. е. въ 1811 году, онъ былъ пожалованъ камеръюнкеромъ и, спустя нѣсколько мѣсяцевъ, поступилъ въ ополченіе, подъ начальство графа Мамонова, командовавшаго гусарскимъ полкомъ, и во все время Бородинской битвы находился при Милорадовичѣ, причемъ во время сраженія, подъ княземъ были убиты двѣ лошади; за отличіе въ этомъ бою онъ награжденъ
орденомъ св. Владиміра 4-й ст. О бородинскомъ боѣ— этомъ великомъ днѣ въ исторіи отечественной войныкнязь подробно вспоминаетъ въ своемъ стихотворенія (1812 годъ): «Русскіе проселки», напечатанномъ въ «Современникѣ». Съ 1817 по 1820 годъ князь служилъ въ Варшавѣ при Новосильцевѣ, бывшемъ правительственномъ коммиссарѣ, при польскомъ министерствѣ, и въ это время перезнакомился со всѣми польскими писателями и со многими изъ нихъ имѣлъ самыя дружескія сношенія. Въ 1821 году онъ вышелъ въ отставку и, Впродолженіи слишкомъ девяти лѣтъ, исключительно занимался литературой. Уже въ царствованіе Николая, въ 1830 году, мы видимъ князя снова на служебномъ поприщѣ: онъ поступилъ въ министерство финансовъ (при графѣ Канкринѣ) и четырнадцать лѣтъ занималъ должность вице-директор а департамента внѣшней торговли; а въ 1846 г. управлялъ заемнымъ банкомъ вплоть до 1853 г., когда онъ былъ сдѣланъ членомъ совѣта министерства финансовъ. До этого времени потеря дѣтей и разныя другія семейныя огорченія разстроили здоровье князя, и, по совѣту врачей, онъ предпринялъ, для поправленія его, заграничное путешествіе; онъ былъ на востокѣ, прожилъ годъ у своего сына, служившаго въ Константинополѣ при посольствѣ; затѣмъ, весной 1850 года, посѣтилъ Іерусалимъ и его окрестности. Это путешествіе зничительно улучшило здоровье князя, а потому онъ снова, черезъ нѣсколько времени, отправился за-границу, былъ въ Парижѣ, Дрезденѣ и Карлсбадѣ, воды котораго окончательно возстановили его силы. На утесѣ Hirschensprung, въ Карлсбадѣ, онъ оставилъ надпись въ честь Петра Великаго, посѣтившаго эту страну въ 1704 и 1712 годахъ. Въ 1855 году, князь Петръ Андреевичъ былъ назначенъ товарищемъ министра народнаго просвѣщенія въ званіи сенатора, и прослужилъ въ этой должности до 1858 года; въ 1861 г. онъ пожалованъ въ гофмейстеры. Въ послѣдніе годы князь состоялъ членомъ государственаго совѣта и оберъ-шенкомъ двора Его Императорскаго Величества, былъ избранъ ординарнымъ академикомъ академіи наукъ, по отдѣленію русскаго языка и словесности, п членомъ московскаго университета—а проживалъ почти все время за-границен. Какъ ни великъ этотъ послужной списокъ, показывающій, что князь въ достаточной степени поработалъ на поприщѣ служебной дѣятельности, то смѣло можно сказать, что государственная служба никогда не составляла для него преобладающаго занятія. Князь, прежде всего, былъ, выражаясь стариннымъ языкомъ, «питомецъ Музъ», замѣчательный въ свое время поэтъ и неутомимый журнальный писатель. Князь началъ писать стихи очень рано и уже шестнадцати лѣтъ дебютировалъ въ литературѣ стихотвореніемъ, помѣщеннымъ въ «Вѣстникѣ Европы» 1808 г. (ч. 42, стр. 178), подъ заглавіемъ: «Посланіе къ *** въ деревню»; съ этой порты онъ никогда не покидалъ своей литературной дѣятельности, и, по словамъ академика Я. К. Грота, «продолжая ее до послѣднихъ дней жизни, какъ-бы опровергъ собою извѣстное положеніе науки, что, чѣмъ ранѣе силы развиваются, тѣмъ ранѣе и увядаютъ»...
Втеченіи своей жизни князь Вяземскій написалъ массу стихотвореній, отличающихся игривостью, остроуміемъ, мастерской отдѣлкой и легкостью стиха и нерѣдко душевной теплотой; многія его пьесы приводили въ рѣшительный восторгъ его современниковъ, а нѣкоторыя, какъ, напр., стихотвореніе: «Масляница на чужой сторонѣ»,—навсегда останутся жить въ памяти народной; въ тѣ времена, когда князь былъ большимъ либераломъ, онъ написалъ много злыхъ, довольно удачныхъ эпиграммъ, по поводу нѣкоторыхъ событій и лицъ, заслуживавшихъ осмѣянія, и эти эпиграммы долго ходили по рукамъ, въ рукописи; изъ нихъ мы можемъ указать па стихи: «Петербургъ и Москва», нѣкогда надѣлавшіе довольно шуму. Чтобы дать нѣкоторое понятіе о необыкновенной плодовитости князя, мы перечислимъ здѣсь тѣ изданія, въ которыхъ онъ помѣщалъ свои стихотворенія; эти изданія слѣдующія: «Вѣстникъ Европы» (1808—1816 гг.), «С.-Петербургскій Вѣстникъ» (1812 г.), «Сынъ Отеч.» (1814—1823 гг,), «Россійскій Музеумъ» (1815 г.), «Амфіонъ» (1815 г.), «Благонамѣренный» (1820—1821 гг.), «Новости Литературы» (1822—1825 гг.), «Соревнователь Просвѣщенія» (1823 г.), «Дамскій журналъ» (1823— 1825 гг.), «Моск. Телеграфъ» (1825—1828 гг.), «Славянинъ» (1827—1830 гг.), «Русскій Зритель» (1828 г.), «Галатея» (1829 г.), «Литер. Газета» Дельвига (1830—1831 гг.), «Современникъ» (1836—1844 гг.), «Лит. Приб.» къ «Русскому Инвалиду» (1838 г.), «Отеч. Записки» (1839— 1840 гг.), «Москвитянинъ» (1841—1854 гг.), «Жури. Военно-учебн. Завед.», «Русск. Инвалидъ», «Сѣв. Пчела», «Одесск Вѣстн.», «Русск. Бесѣда» (1856 — 1858 гг.), «Спб. Вѣдомости», «Наше Время», «Русск. Вѣсти.», «День» и другіе. Кромѣ того, множество стихотвореній князя разсѣяно по всевозможнымъ сборникамъ и альманахамъ 1811— 1858 гг., начиная отъ «Пантеона русской поэзіи» и кончая «Раутомъ» Николая Сушкова. Послѣднія свои стихотворенія князь Вяземскій помѣщалъ въ «Гражданинѣ», и цѣлый альбомъ его стиховъ напечатанъ въ сборникѣ «Складчина». Но помимо своей поэтической дѣятельности, князь извѣстенъ еще, какъ критикъ, рецензентъ и библіографъ; его изслѣдованіе о Фонъ-Визинѣ, біографіи В. А. Озерова, И. И. Дмитріева, С. Н. Глинки и разборъ гоголевскаго» Ревизора»—имѣли, въ свое время, весьма большое значеніе, и считаются капитальными произведеніями въ нашей литературѣ. Изъ другихъ прозаическихъ статей его, разбросанныхъ по журналамъ и альманахамъ, мы можемъ указать на слѣдующія: «О Державинѣ», «Жуковскій, Пушкинъ», «О «Чернецѣ» Козлова», «Сонеты Мицкевича», «О Ламартинѣ и современной французской поэзіи», «Языковъ и Гоголь», «О запискахъ графини Жанлисъ» и проч. Свои мелкія журнальныя статьи, которыхъ онъ напечаталъ множество, князь Вяземскій, обыкновенно