ОДНОМУ БЕЛЛЕТРИСТУ.
Изъ преплохого беллетриста, Дававшаго намъ дребедень,
Онъ превратился вдругъ въ циклиста! И мнѣ воспѣть его не лѣнь:
Онъ въ день строчилъ страницъ по триста, По триста верстъ онъ ѣздитъ въ день. Свѣтловы, Гейнце—полкъ убогій — Подите тою же дорогой,
И беллетристкамъ мой совѣтъ: Садитесь на велосипедъ!
Москвичи за недѣлю.
Видѣли: обвѣсы въ лавкахъ. Говорили:—Таё... таё...
Думали: — Эхъ! кабы призанять гдѣ либо деньжонокъ!
Дѣлали: по случаю наступленія холодовъ визиты въ ссудныя кассы.
Вспоминали: —Омоновскія шансонетки.
Читали: страницы злобы и порока въ глазахъ «укрощенныхъ» закладчиковъ.
Писали: «мыслете» на клубныхъ маскарадахъ.
Бранили: оперу Гартевельда «Пѣснь торжествующей любви».
Чувствозали: приближеніе журнальной и газетной подписки.
X—ъ.
В. В. ВЕРЕЩАГИНУ.
(Творцу Наполеона въ шапкѣ съ наушниками.)
О, критика, я буду правъ,
Сатира, спрячь ты когти въ лапки, Зоилъ, не пачкай злостью папки: Наполеону шапку давъ,
Искусству не далъ онъ по шапкѣ...
*
— Какое на тебя произвелъ впечатлѣніе скорописецъ г. Гранъ-Роде у Шульце-Беньковскаго.
— Огромное! Эхъ! этому человѣку да романы-бы писать! Съ такимъ талантомъ онъ могъ-бы больше модныхъ беллетристовъ прославиться!
Въ музеѣ Боцва. Передъ «Амфитридой».
— Тебя не интересуетъ эта летающая женщина?
— Ничуть. У меня у самого жена летаетъ постоянно... изъ пассажа въ пассажъ!
Если у г. Добровольскаго, артиста театра Корша, было бы столько артистической опытности, сколько у него артистическаго вкуса, то его бенефисы представляли бы большой интересъ. Но въ настоящее время онъ болѣе «восхищаетъ» выборомъ тесъ, чѣмъ исполненіемъ въ нихъ ролей... Послѣ «Романтиковъ» въ прошломъ году это подтвердилось также въ нынѣшнемъ году при постановкѣ комедіи Моретто,— «Нѣмъ ушибся, тѣмъ и лѣчись». Въ этой комедіи такъ много поэзіи, изящной простоты, что даже «душа отдыхаетъ», особенно послѣ современныхъ реально
грязныхъ и грубо-порнографическихъ драмъ и комедіи.
Спасибо артисту за выборъ такой піесы: полезно хоть изрѣдко убѣждаться въ художественномъ назначеніи сцены... Съ другой стороны «изящная литература» требуетъ изящнаго артистическаго исполненія, что въ этой піесѣ на сценѣ театра Корша дала одна артистка г-жа Азагарова. Въ ней кроется крупный и разнообразный талантъ; ей недостаетъ силы голоса, чтобы стать «яркой звѣздой» на театральномъ небосклонѣ... Гдѣ поэзія, невольно и выражаешься «поэтически» ...
*
Московская публика совсѣмъ непонятна въ своихъ вкусахъ и требованіяхъ. Въ Москвѣ почти полное отсутствіе оперной музыки и въ тоже время пріѣзжая итальянская опера, въ театрѣ «Эрмитажъ», не дѣлаетъ хорошихъ сборовъ. Въ чемъ тутъ дѣло? Пріѣзжіе итальянцы хорошо поютъ, играютъ съ ансамблемъ, а главное доступны по цѣнѣ, а между тѣмъ москвичи къ нимъ равнодушны... Ота несправедливость особенно сказалась при первомъ представленіи оперы «Криспино и Кума» Риччи, которая, благодаря выдающемуся комическому таланту г. Колетти, прошла съ рѣдкимъ ансамблемъ во всѣхъ отношеніяхъ. Наслаждалось этой оперой очень мало публики, что даже въ чужѣ было обидно.. Въ эту оперу приглашенъ гастролеромъ баритонъ Девойодъ. Авось, этотъ «козырный тузъ» побьетъ равнодушіе москвичей... *
Въ «театрѣ Омонъ» конкурируютъ на вниманіе публики русская оперетка и «интернаціональный» кафе-шантанъ. Кто побѣждаетъ трудно сказать: оперетка беретъ верхъ, когда въ ней участвуетъ г. Давыдовъ, извѣстный пріятный артистъ «по воспоминаніямъ» ; но она уступаетъ кафе-шантану, когда тамъ выступаютъ «экстраординарныя» знаменитости... Теперь вызываетъ тамъ «фуроры» французская труппа Дарто. Она поетъ и танцуетъ, но это не пѣніе и не танцы: въ первомъ отношеніи она ничего не представляетъ, а во второмъ—очень много представляетъ... эксцентричнаго. Для посѣтителей «театра Омонъ», нелишенныхъ еще извѣстнаго изящнаго вкуса, представляютъ интересъ: г-жа Антонеско по пѣнію и дуэтисты Дантъ—по танцамъ...
*
Живъ Курилка!... Г. Парадизъ, избаловавшій москвичей иностранными знаменитостями и достаточно за это поплатившійся, привозитъ къ намъ новую знаменитость—Коклена младшаго. Авось, на этотъ разъ москвичи поощрятъ его «серьезныя художественныя наклонности» ...
Неприсяжный рецензентъ. ПСИХОПАТКА.
(Типикъ).
Искусство „по своему“, страстно любя, Находка она юмористамъ....
Ахъ! ради искусства нерѣдко себя Она отдаетъ вѣдь... артистамъ.
Про ихъ даровитость судя въ простотѣ
По ихъ красотѣ! т. п.
Новыя театральныя правила.
Въ виду плохихъ, неизмѣнно проваливающихся, новыхъ пьесъ, которыя вызываютъ ропотъ въ публикѣ, проектируются новыя правила театральнаго благочинія.
Каждый посѣтитель получаетъ при входѣ программу съ извлеченіями изъ «Хорошаго тона» изд. Германа Гоппе.
Зрителю указывается, когда въ пьесѣ является остроумная фраза или словечко, чтобы онъ смѣялся во время.
Въ трогательныхъ сценахъ краткое указаніе: «плачь».
Свистки, шиканье и пр. изгоняются, а протестанты выводятся, для чего имѣется достаточный контингентъ внушительныхъ капельдинеровъ.
Рецензенты допускаются съ завязанными глазами; во время хода дѣйствія, имъ предоставляется на счетъ дирекціи вата для ушей.
Отчеты составляются въ буфетѣ и поступаютъ на разсмотрѣніе особой комиссіи, откуда препровождаются въ газеты.
Зрителю, вышедшему изъ терпѣнія, всегда открытъ выходъ—изъ театра.
Деньги изъ кассы обратно ни въ какомъ случаѣ не возвращаются.
Г. Ал.
Политическія шалости.
Артонъ, душа французской панамы, арестованъ. Душа занималась переселеніемъ, какъ извѣстно. Она казалась безсмертной, неуязвимой. Испокой но разгуливала въ окрестностяхъ Лондона, когда сержантъ взялъ безсмертнаго за шиворотъ.
— Ахъ, не дѣлайте скандала, меня знаютъ добрые сосѣди.
Человѣкъ, надѣлавшій скандалъ на всю Европу, боится скандала въ околодкѣ!
Артонъ это знаменитый чекистъ. Его спеціальность была выдавать чеки французскимъ депутатамъ и сенаторамъ за прекрасные глаза и доброе поведеніе. Его осудили заочно къ 20-лѣтнему тюремному заключенію. Теперь придется дѣльцу предстать предъ ясныя очи Ѳемиды... Сколько прекрасныхъ репутацій омрачится и сколько столповъ отечественныхъ пошатнутся! *
Европейскій концертъ.
Германія развлекается торжественными маршами.
Франція играетъ на струнахъ дружбы.
Австрія на цимбалахъ выводитъ народные мотивы.
Италія забавляется военными сигналами.
Болгарія убаюкиваетъ себя колыбельной пѣсенкой.
Испанія побрякиваетъ заржавлѣнными кастаньетами.
Турція разводитъ безконечный армянскій вальсъ.
Англія играетъ на турецкомъ барабанѣ.
*
Въ Парижѣ.
— Буржуа выступилъ въ роли новаго Геркулеса.
— Почему вы думаете?
— Онъ собирается очистить парламентскія стойла...
— Ну, врядъ-ли это удалось-бы даже древнему Геркулесу!
*
Въ парламентскихъ кулуарахъ.
— Чѣмъ обыкновенно являются новые министры?
— Искателями... — Приключеній?
— Нѣтъ, большинства.
*
— Какое сходство между политикой и оперой?
— И въ оперѣ, и въ политикѣ очень трудно спѣться.
А—ОНЪ.
Изъ преплохого беллетриста, Дававшаго намъ дребедень,
Онъ превратился вдругъ въ циклиста! И мнѣ воспѣть его не лѣнь:
Онъ въ день строчилъ страницъ по триста, По триста верстъ онъ ѣздитъ въ день. Свѣтловы, Гейнце—полкъ убогій — Подите тою же дорогой,
И беллетристкамъ мой совѣтъ: Садитесь на велосипедъ!
Москвичи за недѣлю.
Видѣли: обвѣсы въ лавкахъ. Говорили:—Таё... таё...
Думали: — Эхъ! кабы призанять гдѣ либо деньжонокъ!
Дѣлали: по случаю наступленія холодовъ визиты въ ссудныя кассы.
Вспоминали: —Омоновскія шансонетки.
Читали: страницы злобы и порока въ глазахъ «укрощенныхъ» закладчиковъ.
Писали: «мыслете» на клубныхъ маскарадахъ.
Бранили: оперу Гартевельда «Пѣснь торжествующей любви».
Чувствозали: приближеніе журнальной и газетной подписки.
X—ъ.
В. В. ВЕРЕЩАГИНУ.
(Творцу Наполеона въ шапкѣ съ наушниками.)
О, критика, я буду правъ,
Сатира, спрячь ты когти въ лапки, Зоилъ, не пачкай злостью папки: Наполеону шапку давъ,
Искусству не далъ онъ по шапкѣ...
*
— Какое на тебя произвелъ впечатлѣніе скорописецъ г. Гранъ-Роде у Шульце-Беньковскаго.
— Огромное! Эхъ! этому человѣку да романы-бы писать! Съ такимъ талантомъ онъ могъ-бы больше модныхъ беллетристовъ прославиться!
Въ музеѣ Боцва. Передъ «Амфитридой».
— Тебя не интересуетъ эта летающая женщина?
— Ничуть. У меня у самого жена летаетъ постоянно... изъ пассажа въ пассажъ!
Если у г. Добровольскаго, артиста театра Корша, было бы столько артистической опытности, сколько у него артистическаго вкуса, то его бенефисы представляли бы большой интересъ. Но въ настоящее время онъ болѣе «восхищаетъ» выборомъ тесъ, чѣмъ исполненіемъ въ нихъ ролей... Послѣ «Романтиковъ» въ прошломъ году это подтвердилось также въ нынѣшнемъ году при постановкѣ комедіи Моретто,— «Нѣмъ ушибся, тѣмъ и лѣчись». Въ этой комедіи такъ много поэзіи, изящной простоты, что даже «душа отдыхаетъ», особенно послѣ современныхъ реально
грязныхъ и грубо-порнографическихъ драмъ и комедіи.
Спасибо артисту за выборъ такой піесы: полезно хоть изрѣдко убѣждаться въ художественномъ назначеніи сцены... Съ другой стороны «изящная литература» требуетъ изящнаго артистическаго исполненія, что въ этой піесѣ на сценѣ театра Корша дала одна артистка г-жа Азагарова. Въ ней кроется крупный и разнообразный талантъ; ей недостаетъ силы голоса, чтобы стать «яркой звѣздой» на театральномъ небосклонѣ... Гдѣ поэзія, невольно и выражаешься «поэтически» ...
*
Московская публика совсѣмъ непонятна въ своихъ вкусахъ и требованіяхъ. Въ Москвѣ почти полное отсутствіе оперной музыки и въ тоже время пріѣзжая итальянская опера, въ театрѣ «Эрмитажъ», не дѣлаетъ хорошихъ сборовъ. Въ чемъ тутъ дѣло? Пріѣзжіе итальянцы хорошо поютъ, играютъ съ ансамблемъ, а главное доступны по цѣнѣ, а между тѣмъ москвичи къ нимъ равнодушны... Ота несправедливость особенно сказалась при первомъ представленіи оперы «Криспино и Кума» Риччи, которая, благодаря выдающемуся комическому таланту г. Колетти, прошла съ рѣдкимъ ансамблемъ во всѣхъ отношеніяхъ. Наслаждалось этой оперой очень мало публики, что даже въ чужѣ было обидно.. Въ эту оперу приглашенъ гастролеромъ баритонъ Девойодъ. Авось, этотъ «козырный тузъ» побьетъ равнодушіе москвичей... *
Въ «театрѣ Омонъ» конкурируютъ на вниманіе публики русская оперетка и «интернаціональный» кафе-шантанъ. Кто побѣждаетъ трудно сказать: оперетка беретъ верхъ, когда въ ней участвуетъ г. Давыдовъ, извѣстный пріятный артистъ «по воспоминаніямъ» ; но она уступаетъ кафе-шантану, когда тамъ выступаютъ «экстраординарныя» знаменитости... Теперь вызываетъ тамъ «фуроры» французская труппа Дарто. Она поетъ и танцуетъ, но это не пѣніе и не танцы: въ первомъ отношеніи она ничего не представляетъ, а во второмъ—очень много представляетъ... эксцентричнаго. Для посѣтителей «театра Омонъ», нелишенныхъ еще извѣстнаго изящнаго вкуса, представляютъ интересъ: г-жа Антонеско по пѣнію и дуэтисты Дантъ—по танцамъ...
*
Живъ Курилка!... Г. Парадизъ, избаловавшій москвичей иностранными знаменитостями и достаточно за это поплатившійся, привозитъ къ намъ новую знаменитость—Коклена младшаго. Авось, на этотъ разъ москвичи поощрятъ его «серьезныя художественныя наклонности» ...
Неприсяжный рецензентъ. ПСИХОПАТКА.
(Типикъ).
Искусство „по своему“, страстно любя, Находка она юмористамъ....
Ахъ! ради искусства нерѣдко себя Она отдаетъ вѣдь... артистамъ.
Про ихъ даровитость судя въ простотѣ
По ихъ красотѣ! т. п.
Новыя театральныя правила.
Въ виду плохихъ, неизмѣнно проваливающихся, новыхъ пьесъ, которыя вызываютъ ропотъ въ публикѣ, проектируются новыя правила театральнаго благочинія.
Каждый посѣтитель получаетъ при входѣ программу съ извлеченіями изъ «Хорошаго тона» изд. Германа Гоппе.
Зрителю указывается, когда въ пьесѣ является остроумная фраза или словечко, чтобы онъ смѣялся во время.
Въ трогательныхъ сценахъ краткое указаніе: «плачь».
Свистки, шиканье и пр. изгоняются, а протестанты выводятся, для чего имѣется достаточный контингентъ внушительныхъ капельдинеровъ.
Рецензенты допускаются съ завязанными глазами; во время хода дѣйствія, имъ предоставляется на счетъ дирекціи вата для ушей.
Отчеты составляются въ буфетѣ и поступаютъ на разсмотрѣніе особой комиссіи, откуда препровождаются въ газеты.
Зрителю, вышедшему изъ терпѣнія, всегда открытъ выходъ—изъ театра.
Деньги изъ кассы обратно ни въ какомъ случаѣ не возвращаются.
Г. Ал.
Политическія шалости.
Артонъ, душа французской панамы, арестованъ. Душа занималась переселеніемъ, какъ извѣстно. Она казалась безсмертной, неуязвимой. Испокой но разгуливала въ окрестностяхъ Лондона, когда сержантъ взялъ безсмертнаго за шиворотъ.
— Ахъ, не дѣлайте скандала, меня знаютъ добрые сосѣди.
Человѣкъ, надѣлавшій скандалъ на всю Европу, боится скандала въ околодкѣ!
Артонъ это знаменитый чекистъ. Его спеціальность была выдавать чеки французскимъ депутатамъ и сенаторамъ за прекрасные глаза и доброе поведеніе. Его осудили заочно къ 20-лѣтнему тюремному заключенію. Теперь придется дѣльцу предстать предъ ясныя очи Ѳемиды... Сколько прекрасныхъ репутацій омрачится и сколько столповъ отечественныхъ пошатнутся! *
Европейскій концертъ.
Германія развлекается торжественными маршами.
Франція играетъ на струнахъ дружбы.
Австрія на цимбалахъ выводитъ народные мотивы.
Италія забавляется военными сигналами.
Болгарія убаюкиваетъ себя колыбельной пѣсенкой.
Испанія побрякиваетъ заржавлѣнными кастаньетами.
Турція разводитъ безконечный армянскій вальсъ.
Англія играетъ на турецкомъ барабанѣ.
*
Въ Парижѣ.
— Буржуа выступилъ въ роли новаго Геркулеса.
— Почему вы думаете?
— Онъ собирается очистить парламентскія стойла...
— Ну, врядъ-ли это удалось-бы даже древнему Геркулесу!
*
Въ парламентскихъ кулуарахъ.
— Чѣмъ обыкновенно являются новые министры?
— Искателями... — Приключеній?
— Нѣтъ, большинства.
*
— Какое сходство между политикой и оперой?
— И въ оперѣ, и въ политикѣ очень трудно спѣться.
А—ОНЪ.