СРЕДИ «УКРОЩЕННЫХЪ».
(Нѣсколько интервью съ „благодѣтелями рода человѣческагоˮ).
За Тверской заставой.
— Къ вамъ, Карапетъ Живоглотовичъ! Деньги нужны. Дайте 20, 000 за 25 процентиковъ.
— Зачимъ, дюша мой, на нэхорошее дѣло подговариваишь? Нэлзя 25 пруцентовъ брать...
— Ну, пятнадцать возьмите, я развѣ спорю! — И пэтнадцать нелзя. Болше двѣнадцать нэлзя. За двэнадцать хочишь?
— Карапэтъ Живоглотовичъ, да я всю жизнь... — Съ удоволствіемъ тебѣ, дюша мой, одолженые за 12 пруцентовъ сдэлаемъ. Ти мнэ тоже одолженые дэлай.
— Какое прикажете, Карапетъ Живоглотовичъ, съ моимъ удовольствіемъ...
— Бэры бумагами. Денегъ нэтъ. Бумага 60 рублей стоитъ, — ты ее за сто продашь, когда въ цэнэ, дюша мой, поднимется. Потомъ одолжэній дэлай. Пакюпэй у меня, дюша мой, акцій на 5000 руб Харушія акціи, только банкъ лопнулъ. Тебѣ одолженые дэлаемъ, ты намъ одолженые дѣлай. Остальныя 7, 000 получай, дюша мой, за вычетомъ 2, 400. Законный пруцентъ бэрэмъ. Дэржи деньга, пыши: «20, 000 получилъ сполна».
Въ Большой Московской.
— Тэкъ-съ. Деньга нужна. Только извѣстно-ли вамъ, баринъ, что мы нонѣ акромя двѣнадцати процентовъ не беремъ. Потому будетъ! Пограбили, и значитъ — баста.
— Помилуйте, какой грабежъ! Я и двадцать... — Не подговаривай на беззаконіе. А ежели ты тожо мнѣ удовольствіе сдѣлать хочешь, — сыграемъ на блеярдѣ, — очинно я люблю на этомъ самомъ блеярдѣ выигрывать. Я тебя уважу, денегъ дамъ, — а ты меня уважь — поддайся.
— Я съ удовольствіемъ.
— Вотъ и ладно. Тебѣ много-ли надоть-то? Десять тыщевъ? Идетъ! Три партіи по тыщѣ, да мазу, будемъ говорить, ты тыщу держать будешь. Проценту самаго законнаго съ тебя тысяча двѣсти. Получай четыре тысячи восемьсотъ, пиши: «получилъ красненькую сполна» и ставь угощеніе... Желтаго въ уголъ!
ВОПЛИ МУЖЕЙ.
I. Къ пріѣзду Сарры Бернаръ. Друзья, здѣсь нѣтъ-ли
Хорошей петли?
Не выжить мнѣ этотъ сезонъ!
Страшнѣй, чѣмъ кара, Возьметъ все Сарра,
Что мнѣ осталось отъ Монбазонъ! II. Къ уменьшенію извозчиковѣ.
Я смущенъ, я весь въ огнѣ,
Страшно ноютъ кости: Будетъ женушка на мнѣ
Ѣздить... даже въ гости!
БРЫЗГИ ПЕРА.
«Онъ» на колѣняхъ передъ «нею»:
— Марья Михайловна! полюбите меня!
— Ну, ужъ оставьте... Любовь, по моему, предметъ роскоши, а на предметъ роскоши вводятся налоги... Лохматый господинъ.
КОЕ-ЧТО о КВАРТИРНОМЪ НАЛОГѢ. Сей налогъ, признаюсь я,
Мнѣ не по карману, И его, клянусь, друзья,
Я платить не стану. Способъ къ этому найду,
Сердце выходъ чуетъ:
Я въ такой трактиръ пойду,
Что всю ночь торгуетъ. Какъ разумный человѣкъ
Поступлю, конечно:
Въ томъ трактирѣ весь свой вѣкъ Просижу безпечно.
ПО ТЕАТРАМЪ и УВЕСЕЛЕНІЯМЪ.
Новая піеса г. Невѣжина — «Въ родномъ углу» — не піеса, а пространный конспектъ идей, требующихъ серьезной литературной и сценической обработки. Ее не могли спасти даже артисты вашего Малаго театра... Справедливо было замѣчаніе нашего сосѣда, что новая комедія, «Въ родномъ углу», въ первый же вечеръ своего представленія тянула въ родной уголъ: въ театральный архивъ...
Г. Шмидтгофъ, «веселый» артистъ театра Корша, въ свой бенефисъ чуть не уморилъ публику... скукой. Польская комедія — «Наши зятья» — не нова по содержанію, чтобы заинтересовала, и не настолько талантливо остроумна, чтобы смѣшила. Слишкомъ много длиннотъ и повтореній, что также не говоритъ въ пользу автора и даже «опытнаго» переводчика, г. Крюковскаго. Въ этой піесѣ мы второй разъ видѣли въ отвѣтственной роли г-жу Бѣльскую. Артистка, конечно, опытная и привыкшая къ сценѣ, но игра не жизненная, а опереточная. Кромѣ того, г-жѣ Бѣльской для успѣха на серьезной сценѣ необходимо пріобрѣсти нѣсколько демосѳеновскихъ камешковъ... Пока она болѣе «беретъ» нарядами и манерой, чѣмъ талантомъ и правильной читкой.
Въ частной оперѣ прибѣгли къ гастролерамъ. Авось, это «тронетъ» нашихъ меломановъ!... Выступила въ «Аидѣ» старая знакомая — г-жа Кордье, пѣвшая свою роль по-французски. Она похудѣла тѣломъ и пополнѣла голосомъ... Артистка обладаетъ «задушевной ноткой» — и въ этомъ вся ея сила.
Въ опереткѣ Омона новая артистка на каскадныя роли, г-жа Смолина. Она «родилась» въ провинціи и «выросла» въ Петербургѣ, гдѣ каскадный жанръ пользуется большимъ успѣхомъ. Какъ артистка «съ именемъ», она теперь выступила въ Москвѣ и, несомнѣнно, будетъ нравиться омоновской публикѣ: г-жа Смолина не стара, по фигурѣ «есть на что посмотрѣть», не стѣсняется манерами и очень «игриво» поетъ... Артисткѣ недостаетъ таланта, «тонкости» и изящества, но для оперетки такія качества, какъ извѣстно, большая роскошь...
Неприсяжный рецензентъ. МАЙСКАЯ НОЧЬ,
или
ОСЕННІЙ ВЕЧЕРЪ въ ТЕАТРѢ ШЕЛАПУТИНА.
Хохлацкая опера съ русалками и галушками.
Музыка „кучкистаˮ Римскаго-Корсакова, слова „Будильникаˮ.
Дѣйствующія лица: Голова-Антоновскій, хохлацкое „начальствоˮ съ громовымъ, какъ и подобаетъ начальству, голосомъ. Левко-Михайловъ, сынъ его; родительское огорченіе: весьма увлекающійся и легкомысленный юноша; голосъ нѣжный, характеръ мечтательный. Каленикъ-Гордѣевъ, хохолъ, изрядно закладывающій за галстукъ. Анна-Смирнова, дочь его; монументальная дивчина, любитъ строить глазки и нашимъ и вашимъ. Разные другіе персонажи, по
мѣрѣ надобности.
ДѢЙСТВІЕ I.
Уголокъ Полтавской губерніи. „Садокъ вишневый коло хаты, жуки надъ вишнями гудуть“ и все такое прочее.
КаленИКЪ (заплетаясь на высокихъ нотахъ). Слушай пѣсенку, Москва: „Самъ себѣ я головаˮ,
Роль моя не такъ легка,
Все-жъ не струшу я, какъ баба... Пусть звучитъ мой голосъ слабо, Но, схватившись за бока,
Протанцую гопака. (Танцуетъ).
Появляется съ огромной бандурой г. Михайловъ. Левко-Михайловъ (томно).
Я пригожъ и молоденекъ,
Сладко слушать голосъ мой... Я спою, а ты, Каленикъ, Уходи къ себѣ домой...
(Каленикъ уходитъ). ЛЕВКО (одинъ, — задушевно).
Не хочу учиться,
Я хочу жениться...
Мнѣ мила Смирнова,
Въ томъ даю я слово...
Изъ маленькой хатки выскакиваетъ большая Смирнова.
Анна (бросается на шею къ Левко).
Твоя прелестна серенада...
Я замужъ выйти то-же рада. ГОЛОВа-АНТОНОВСКІЙ (выскакиваетъ изъ-за тына) Конкуренція отцу!.. Оной не дозволю
И со мной пойти къ вѣнцу Анну приневолю...
Хочетъ высѣчь сына. Тотъ удираетъ. Анна (зычнымъ голосомъ).
Мнѣ, право, все равно — страдать иль наслаждаться: Не съ сыномъ, такъ съ отцомъ готова по вѣнчаться...
ДѢЙСТВІЕ II.
Хата Головы. Хозяинъ, кумъ и свояченица „вечеряютъˮ. Музыка „грае-грае, воропаеˮ. Вваливается пьяный Каленикъ и безъ всякой церемоніи уклады
вается спать.
КуМЪ-ДаверИНЪ-КраВЧЕНКО (поучительно). Не отрезвить теперь Каленика,
Хоть выпали надъ нимъ изъ пушки. Голова (съ хохлацкою гордостью).
Я съѣлъ вчера сто два вареника, Сегодня съѣмъ сто три галушки. ЛевКО (поетъ за сценой).
Не хочу учиться, А хочу жениться...
Мнѣ пріятенъ бракъ... ГОЛОВа (яростно).
А, такъ ты, вотъ какъ!..
Хочетъ бѣжать, чтобы выпороть сына. На ходу давится галушкой. Свояченица колотитъ его въ спину. Сердитый голова начинаетъ дѣлать всякія несуразности: запираетъ свояченицу въ сундукъ, ловитъ чертей въ бутылкѣ и, въ концѣ-концовъ, принимая голову Каленика за галушку, пробуетъ ее съѣсть.
КалеНИКЪ (просыпаясь).
То дьяволъ ѣстъ меня за тяжкіе грѣхи! Голова (приходя въ себя).
Тьфу, пропасть! Я дошелъ до полной чепухи. (Убѣгаетъ сѣчь сына).
ДѢЙСТВІЕ III.
Берегъ рѣки. „Реве та стогне Дніпръ широкійˮ... Левко спитъ. Русалки играютъ въ чехарду и фанты. Паночка-Русалка (щекочетъ Левко).
По щучьему велѣнью, По моему хотѣнью,
На Аннѣ ты женись...
Вотъ и приказъ мой... (Бросаетъ бумагу). Левко (просыпаясь). Брысь!..
Русалки исчезаютъ. Является Голова съ компаніей. Писарь читаетъ приказъ русалки. Голова, всыпавъ „для наукиˮ сыну сто горячихъ, разрѣшаетъ ему же
ниться. Голова (зычнымъ басомъ).
Судить могу я, какъ отецъ:
Полезны дѣтямъ розги, палки... Ихъ надо сѣчь...
Хоръ (радостно). Всему конецъ,
Вмѣшались во время русалки!..
Общій гопакъ. Всѣ довольны, а публика въ восторгѣ.
Лео.
(Нѣсколько интервью съ „благодѣтелями рода человѣческагоˮ).
За Тверской заставой.
— Къ вамъ, Карапетъ Живоглотовичъ! Деньги нужны. Дайте 20, 000 за 25 процентиковъ.
— Зачимъ, дюша мой, на нэхорошее дѣло подговариваишь? Нэлзя 25 пруцентовъ брать...
— Ну, пятнадцать возьмите, я развѣ спорю! — И пэтнадцать нелзя. Болше двѣнадцать нэлзя. За двэнадцать хочишь?
— Карапэтъ Живоглотовичъ, да я всю жизнь... — Съ удоволствіемъ тебѣ, дюша мой, одолженые за 12 пруцентовъ сдэлаемъ. Ти мнэ тоже одолженые дэлай.
— Какое прикажете, Карапетъ Живоглотовичъ, съ моимъ удовольствіемъ...
— Бэры бумагами. Денегъ нэтъ. Бумага 60 рублей стоитъ, — ты ее за сто продашь, когда въ цэнэ, дюша мой, поднимется. Потомъ одолжэній дэлай. Пакюпэй у меня, дюша мой, акцій на 5000 руб Харушія акціи, только банкъ лопнулъ. Тебѣ одолженые дэлаемъ, ты намъ одолженые дѣлай. Остальныя 7, 000 получай, дюша мой, за вычетомъ 2, 400. Законный пруцентъ бэрэмъ. Дэржи деньга, пыши: «20, 000 получилъ сполна».
Въ Большой Московской.
— Тэкъ-съ. Деньга нужна. Только извѣстно-ли вамъ, баринъ, что мы нонѣ акромя двѣнадцати процентовъ не беремъ. Потому будетъ! Пограбили, и значитъ — баста.
— Помилуйте, какой грабежъ! Я и двадцать... — Не подговаривай на беззаконіе. А ежели ты тожо мнѣ удовольствіе сдѣлать хочешь, — сыграемъ на блеярдѣ, — очинно я люблю на этомъ самомъ блеярдѣ выигрывать. Я тебя уважу, денегъ дамъ, — а ты меня уважь — поддайся.
— Я съ удовольствіемъ.
— Вотъ и ладно. Тебѣ много-ли надоть-то? Десять тыщевъ? Идетъ! Три партіи по тыщѣ, да мазу, будемъ говорить, ты тыщу держать будешь. Проценту самаго законнаго съ тебя тысяча двѣсти. Получай четыре тысячи восемьсотъ, пиши: «получилъ красненькую сполна» и ставь угощеніе... Желтаго въ уголъ!
ВОПЛИ МУЖЕЙ.
I. Къ пріѣзду Сарры Бернаръ. Друзья, здѣсь нѣтъ-ли
Хорошей петли?
Не выжить мнѣ этотъ сезонъ!
Страшнѣй, чѣмъ кара, Возьметъ все Сарра,
Что мнѣ осталось отъ Монбазонъ! II. Къ уменьшенію извозчиковѣ.
Я смущенъ, я весь въ огнѣ,
Страшно ноютъ кости: Будетъ женушка на мнѣ
Ѣздить... даже въ гости!
БРЫЗГИ ПЕРА.
«Онъ» на колѣняхъ передъ «нею»:
— Марья Михайловна! полюбите меня!
— Ну, ужъ оставьте... Любовь, по моему, предметъ роскоши, а на предметъ роскоши вводятся налоги... Лохматый господинъ.
КОЕ-ЧТО о КВАРТИРНОМЪ НАЛОГѢ. Сей налогъ, признаюсь я,
Мнѣ не по карману, И его, клянусь, друзья,
Я платить не стану. Способъ къ этому найду,
Сердце выходъ чуетъ:
Я въ такой трактиръ пойду,
Что всю ночь торгуетъ. Какъ разумный человѣкъ
Поступлю, конечно:
Въ томъ трактирѣ весь свой вѣкъ Просижу безпечно.
ПО ТЕАТРАМЪ и УВЕСЕЛЕНІЯМЪ.
Новая піеса г. Невѣжина — «Въ родномъ углу» — не піеса, а пространный конспектъ идей, требующихъ серьезной литературной и сценической обработки. Ее не могли спасти даже артисты вашего Малаго театра... Справедливо было замѣчаніе нашего сосѣда, что новая комедія, «Въ родномъ углу», въ первый же вечеръ своего представленія тянула въ родной уголъ: въ театральный архивъ...
Г. Шмидтгофъ, «веселый» артистъ театра Корша, въ свой бенефисъ чуть не уморилъ публику... скукой. Польская комедія — «Наши зятья» — не нова по содержанію, чтобы заинтересовала, и не настолько талантливо остроумна, чтобы смѣшила. Слишкомъ много длиннотъ и повтореній, что также не говоритъ въ пользу автора и даже «опытнаго» переводчика, г. Крюковскаго. Въ этой піесѣ мы второй разъ видѣли въ отвѣтственной роли г-жу Бѣльскую. Артистка, конечно, опытная и привыкшая къ сценѣ, но игра не жизненная, а опереточная. Кромѣ того, г-жѣ Бѣльской для успѣха на серьезной сценѣ необходимо пріобрѣсти нѣсколько демосѳеновскихъ камешковъ... Пока она болѣе «беретъ» нарядами и манерой, чѣмъ талантомъ и правильной читкой.
Въ частной оперѣ прибѣгли къ гастролерамъ. Авось, это «тронетъ» нашихъ меломановъ!... Выступила въ «Аидѣ» старая знакомая — г-жа Кордье, пѣвшая свою роль по-французски. Она похудѣла тѣломъ и пополнѣла голосомъ... Артистка обладаетъ «задушевной ноткой» — и въ этомъ вся ея сила.
Въ опереткѣ Омона новая артистка на каскадныя роли, г-жа Смолина. Она «родилась» въ провинціи и «выросла» въ Петербургѣ, гдѣ каскадный жанръ пользуется большимъ успѣхомъ. Какъ артистка «съ именемъ», она теперь выступила въ Москвѣ и, несомнѣнно, будетъ нравиться омоновской публикѣ: г-жа Смолина не стара, по фигурѣ «есть на что посмотрѣть», не стѣсняется манерами и очень «игриво» поетъ... Артисткѣ недостаетъ таланта, «тонкости» и изящества, но для оперетки такія качества, какъ извѣстно, большая роскошь...
Неприсяжный рецензентъ. МАЙСКАЯ НОЧЬ,
или
ОСЕННІЙ ВЕЧЕРЪ въ ТЕАТРѢ ШЕЛАПУТИНА.
Хохлацкая опера съ русалками и галушками.
Музыка „кучкистаˮ Римскаго-Корсакова, слова „Будильникаˮ.
Дѣйствующія лица: Голова-Антоновскій, хохлацкое „начальствоˮ съ громовымъ, какъ и подобаетъ начальству, голосомъ. Левко-Михайловъ, сынъ его; родительское огорченіе: весьма увлекающійся и легкомысленный юноша; голосъ нѣжный, характеръ мечтательный. Каленикъ-Гордѣевъ, хохолъ, изрядно закладывающій за галстукъ. Анна-Смирнова, дочь его; монументальная дивчина, любитъ строить глазки и нашимъ и вашимъ. Разные другіе персонажи, по
мѣрѣ надобности.
ДѢЙСТВІЕ I.
Уголокъ Полтавской губерніи. „Садокъ вишневый коло хаты, жуки надъ вишнями гудуть“ и все такое прочее.
КаленИКЪ (заплетаясь на высокихъ нотахъ). Слушай пѣсенку, Москва: „Самъ себѣ я головаˮ,
Роль моя не такъ легка,
Все-жъ не струшу я, какъ баба... Пусть звучитъ мой голосъ слабо, Но, схватившись за бока,
Протанцую гопака. (Танцуетъ).
Появляется съ огромной бандурой г. Михайловъ. Левко-Михайловъ (томно).
Я пригожъ и молоденекъ,
Сладко слушать голосъ мой... Я спою, а ты, Каленикъ, Уходи къ себѣ домой...
(Каленикъ уходитъ). ЛЕВКО (одинъ, — задушевно).
Не хочу учиться,
Я хочу жениться...
Мнѣ мила Смирнова,
Въ томъ даю я слово...
Изъ маленькой хатки выскакиваетъ большая Смирнова.
Анна (бросается на шею къ Левко).
Твоя прелестна серенада...
Я замужъ выйти то-же рада. ГОЛОВа-АНТОНОВСКІЙ (выскакиваетъ изъ-за тына) Конкуренція отцу!.. Оной не дозволю
И со мной пойти къ вѣнцу Анну приневолю...
Хочетъ высѣчь сына. Тотъ удираетъ. Анна (зычнымъ голосомъ).
Мнѣ, право, все равно — страдать иль наслаждаться: Не съ сыномъ, такъ съ отцомъ готова по вѣнчаться...
ДѢЙСТВІЕ II.
Хата Головы. Хозяинъ, кумъ и свояченица „вечеряютъˮ. Музыка „грае-грае, воропаеˮ. Вваливается пьяный Каленикъ и безъ всякой церемоніи уклады
вается спать.
КуМЪ-ДаверИНЪ-КраВЧЕНКО (поучительно). Не отрезвить теперь Каленика,
Хоть выпали надъ нимъ изъ пушки. Голова (съ хохлацкою гордостью).
Я съѣлъ вчера сто два вареника, Сегодня съѣмъ сто три галушки. ЛевКО (поетъ за сценой).
Не хочу учиться, А хочу жениться...
Мнѣ пріятенъ бракъ... ГОЛОВа (яростно).
А, такъ ты, вотъ какъ!..
Хочетъ бѣжать, чтобы выпороть сына. На ходу давится галушкой. Свояченица колотитъ его въ спину. Сердитый голова начинаетъ дѣлать всякія несуразности: запираетъ свояченицу въ сундукъ, ловитъ чертей въ бутылкѣ и, въ концѣ-концовъ, принимая голову Каленика за галушку, пробуетъ ее съѣсть.
КалеНИКЪ (просыпаясь).
То дьяволъ ѣстъ меня за тяжкіе грѣхи! Голова (приходя въ себя).
Тьфу, пропасть! Я дошелъ до полной чепухи. (Убѣгаетъ сѣчь сына).
ДѢЙСТВІЕ III.
Берегъ рѣки. „Реве та стогне Дніпръ широкійˮ... Левко спитъ. Русалки играютъ въ чехарду и фанты. Паночка-Русалка (щекочетъ Левко).
По щучьему велѣнью, По моему хотѣнью,
На Аннѣ ты женись...
Вотъ и приказъ мой... (Бросаетъ бумагу). Левко (просыпаясь). Брысь!..
Русалки исчезаютъ. Является Голова съ компаніей. Писарь читаетъ приказъ русалки. Голова, всыпавъ „для наукиˮ сыну сто горячихъ, разрѣшаетъ ему же
ниться. Голова (зычнымъ басомъ).
Судить могу я, какъ отецъ:
Полезны дѣтямъ розги, палки... Ихъ надо сѣчь...
Хоръ (радостно). Всему конецъ,
Вмѣшались во время русалки!..
Общій гопакъ. Всѣ довольны, а публика въ восторгѣ.
Лео.