только уничтожить его.
Защитой ничего не сдѣлать, и „общество защиты женщинъˮ не поможетъ „рабынямъˮ, если не уничтожить самое рабство...
Петербургское уныніе.
Пока еще „рабыни весельяˮ благополучно дѣйствуютъ, за то „увеселительныеˮ антрепренеры Петербурга въ уныніи.
Ихъ „просвѣщенную работуˮ сократили, и садовые, и ресторанные капернаумы стали закрываться въ два часа ночи.
И бысть и плачъ, и стонъ, и вопль великій въ этихъ веселыхъ мѣстахъ...
Лучшіе часы жизни, когда является разгульное пьянство, сразу вычеркнуты, исчезли.
Наши увеселенія всегда исключительно вертятся около Бахуса и Венеры, или около буфета и кабинета, для которыхъ ни срока, ни времени не существуетъ, а тутъ вдругъ срочные часы!..
Вѣдь Бахусу заблаговременно не разгуляться, а въ трезвомъ состояніи садовыя Венеры только тоску наводятъ.
Вотъ почему увеселители, а съ ними веселящіеся огорчены теперь до глубины кармановъ.
Сады петербургскіе, не въ примѣръ московскимъ, числомъ поболѣе, цѣною подешевле, и жили они исключительно жирной рекламой и поздней торговлей. Вдругъ во всемъ умаленіе...
Кончилась „безпросыпная работаˮ до утра, и всѣмъ легче стало. Тяжелѣе только антрепренерамъ и рестораторамъ.
Придется теперь изобрѣтать спеціальный снотворный порошокъ для петербуржцевъ, которые съ закрытіемъ садовъ и ресторановъ въ 2 ч. ночи должны отправляться спать во время...
Историческая эволюція.
(Изъ книги неестественной исторіи).
Въ тѣ дни, когда на пьедесталы Взводили образъ дорогой, — Была борьба за идеалы,
За принципъ чистый и святой... Но миновало упованье!
Пришла нужда... Que faire — судьба!.. И всюду за существованье Открылась дикая борьба...
Брызги пера.
— Московскіе „поильцыˮ на дняхъ пустили москворѣцкую воду по не перемытымъ водопроводнымъ трубамъ.
— За это имъ перемыли косточки!
— Проектируется налогъ на концертантовъ.
— Разумно: не все же имъ безданно-безпошлинно публикѣ досаждать.
— Врачебный совѣтъ предлагаетъ уничтожать узлы съ платьемъ больныхъ, умершихъ въ московскихъ больницахъ, а нѣкоторые говорятъ, что странно уничтожать ихъ, когда у города есть дезинфекціонная камера.
— Ну, вопросъ объ узлахъ, кажется, запутаннѣе Гордіева узла!
— На упорядоченіе московскихъ мостовыхъ нужно 30, 000, 000 рублей.
— Изъ этого очевидно, что онѣ будутъ упорядочены не ранѣе, какъ черезъ 30, 000, 000 лѣтъ!
— До сихъ поръ мы знали водевиль „Дорогой поцѣлуйˮ, теперь на сцену является драма — дорогіе поцѣлуи.
— Гдѣ же это?
— А въ Америкѣ, въ графствѣ Саратоги, Франциска Пти предъявила къ фермеру Яну Титмору за 1236 поцѣлуевъ искъ въ 5000 долларовъ...
— Да, поистинѣ, дорогіе поцѣлуи!
Послѣ дачнаго спектакля.
— Публика была на „Странномъ стеченіи обстоятельствъˮ?
— Увы, стеченіе дождевыхъ капель помѣшало!
— А различные эликсиры, кажется, входятъ въ моду на бѣгахъ?
— Да, да: „лошадь и та пьетъˮ!
— Предпринимаются мѣры для борьбы съ оврагами.
— Вотъ это хорошо! А то вчера выпилъ и въ оврагъ свалился...
Романсъ Марьиной рощи. О, городъ, твоя я вполнѣ!
Стремлюсь къ тебѣ пылко и
страстно... Зачѣмъ же Бутырки напрасно Счастливой завидуютъ мнѣ?
Изъ разговоровъ оптимиста и пессимиста.
Оптимистъ. — Странное „именноеˮ совпаденіе: раньше на Волгѣ сгорѣлъ пароходъ „Вѣраˮ, а теперь сгорѣлъ „Петръˮ.
Пессимистъ. — Это значитъ, что, когда дѣло касается волжскаго пароходства, то даже „Вѣрѣˮ нельзя вѣрить и нельзя строить своего спасенія не только на пескѣ, но и на камнѣ.
Оптимистъ. — То-есть?
Пессимистъ. — вѣдь „Петръˮ — камень...
Дувакинъ.
(Московская ода).
На подвигъ новый исполинскій Врачъ — гласный думой пущенъ въ ходъ Хоть кухни онъ лишенъ латинской, Но данъ ему водопроводъ.
Онъ не забылъ, что зналъ когда-то, И діагнозъ его всегда:
„Ну, чѣмъ не aqua destillata Водопроводная... вода? “
К. X.
Мыльные пузыри.
— Что можетъ выйти изъ смѣшенія москворѣцкой воды съ мытищинской?
— Это смотря въ чьихъ рукахъ...
—?!
— Въ рукахъ московскаго винодѣла, пожалуй, и дреймадера выйдетъ!..
Говорятъ два иностранца.
— Вы не знайтъ, какъ пахнетъ русскій нефть въ Баку?
— О, онъ пахнетъ милліонами!..
На дачѣ.
— Вотъ и темныя ночи наступили! Скажите, что вы дѣлаете въ безлунныя ночи? — Сторожимъ дачи отъ воровъ...
А—ндръ
Всюду борьба.
(Въ альбомъ борцамъ изъ „Акваріумаˮ). Вотъ хорошенькій типъ кредитора; Жаденъ, злобенъ, какъ будто паукъ...
Дастъ онъ денегъ подъ вексель и скоро Должниковъ всѣхъ повалитъ безъ спора, Какъ Вау или черный Мурзукъ.
До наживы частенько мы падки, И проценты банкировъ, какъ сонъ,
Намъ плѣнительны, милы и сладки... И кладетъ насъ банкиръ на лопатки, Какъ Петровъ или какъ Зеренсонъ. Не везетъ на Руси антрепризамъ;
Въ главаряхъ антрепризъ толку нѣтъ: Соблазнятъ заработкомъ, какъ призомъ, И положутъ всю труппу сюрпризомъ, Какъ Поддубный иль турокъ Мехметъ!
Столичная львица,
(Изъ общественной зоологіи).
Благодаря „садамъˮ, представляющимъ по числу этуалей дремучіе лѣса, порода „столичныхъ львицъˮ чрезвычайно развилась...
Ея примѣты: искусная „личнаяˮ живопись, умопомрачительныя шляпки, шикарные туалеты и ноздри раздутыя, какъ у застоявшейся лошади.
Питается „львицаˮ преимущественно пижонами, мышиными жеребчиками и случайной живностью.
Пожираетъ цѣлое состояніе въ присѣстъ и не поморщится, а особенно любитъ цѣнныя бумаги, дарственныя записи и пр.
Украшается драгоцѣнными камнями, которые навѣшиваетъ на себя, какъ попало.
Среди зоологическихъ видовъ общественнаго звѣринца это типъ самый прожорливый и неувядаемый.
Одна сходитъ со сцены, другая появляется, и всѣ похожи между собой, только мѣняются ихъ клички...
Ея прошедшее темно иль ничтожно: по паспорту Лукерья или Матрена туземнаго происхожденія, а превращается въ Люси или Марго, успѣшно конкурируя съ иностранными экземплярами.
„Пробужденіе львицыˮ происходитъ поздно, когда она, пройдя огонь, воду и мѣдныя трубы, успѣла отрастить когти...
Но и до тѣхъ поръ она ежедневно встаетъ очень поздно, когда ея жертвы уже успѣваютъ справить свои денежныя дѣла, чтобы накормить хищную львицу...
„Добычаˮ сама лѣзетъ въ руки, и львица безстрастно относится къ пожираемымъ, ибо презираетъ ихъ...
И чѣмъ больше она презираетъ, тѣмъ
больше презираемые обожаютъ ее...
Защитой ничего не сдѣлать, и „общество защиты женщинъˮ не поможетъ „рабынямъˮ, если не уничтожить самое рабство...
Петербургское уныніе.
Пока еще „рабыни весельяˮ благополучно дѣйствуютъ, за то „увеселительныеˮ антрепренеры Петербурга въ уныніи.
Ихъ „просвѣщенную работуˮ сократили, и садовые, и ресторанные капернаумы стали закрываться въ два часа ночи.
И бысть и плачъ, и стонъ, и вопль великій въ этихъ веселыхъ мѣстахъ...
Лучшіе часы жизни, когда является разгульное пьянство, сразу вычеркнуты, исчезли.
Наши увеселенія всегда исключительно вертятся около Бахуса и Венеры, или около буфета и кабинета, для которыхъ ни срока, ни времени не существуетъ, а тутъ вдругъ срочные часы!..
Вѣдь Бахусу заблаговременно не разгуляться, а въ трезвомъ состояніи садовыя Венеры только тоску наводятъ.
Вотъ почему увеселители, а съ ними веселящіеся огорчены теперь до глубины кармановъ.
Сады петербургскіе, не въ примѣръ московскимъ, числомъ поболѣе, цѣною подешевле, и жили они исключительно жирной рекламой и поздней торговлей. Вдругъ во всемъ умаленіе...
Кончилась „безпросыпная работаˮ до утра, и всѣмъ легче стало. Тяжелѣе только антрепренерамъ и рестораторамъ.
Придется теперь изобрѣтать спеціальный снотворный порошокъ для петербуржцевъ, которые съ закрытіемъ садовъ и ресторановъ въ 2 ч. ночи должны отправляться спать во время...
Историческая эволюція.
(Изъ книги неестественной исторіи).
Въ тѣ дни, когда на пьедесталы Взводили образъ дорогой, — Была борьба за идеалы,
За принципъ чистый и святой... Но миновало упованье!
Пришла нужда... Que faire — судьба!.. И всюду за существованье Открылась дикая борьба...
Брызги пера.
— Московскіе „поильцыˮ на дняхъ пустили москворѣцкую воду по не перемытымъ водопроводнымъ трубамъ.
— За это имъ перемыли косточки!
— Проектируется налогъ на концертантовъ.
— Разумно: не все же имъ безданно-безпошлинно публикѣ досаждать.
— Врачебный совѣтъ предлагаетъ уничтожать узлы съ платьемъ больныхъ, умершихъ въ московскихъ больницахъ, а нѣкоторые говорятъ, что странно уничтожать ихъ, когда у города есть дезинфекціонная камера.
— Ну, вопросъ объ узлахъ, кажется, запутаннѣе Гордіева узла!
— На упорядоченіе московскихъ мостовыхъ нужно 30, 000, 000 рублей.
— Изъ этого очевидно, что онѣ будутъ упорядочены не ранѣе, какъ черезъ 30, 000, 000 лѣтъ!
— До сихъ поръ мы знали водевиль „Дорогой поцѣлуйˮ, теперь на сцену является драма — дорогіе поцѣлуи.
— Гдѣ же это?
— А въ Америкѣ, въ графствѣ Саратоги, Франциска Пти предъявила къ фермеру Яну Титмору за 1236 поцѣлуевъ искъ въ 5000 долларовъ...
— Да, поистинѣ, дорогіе поцѣлуи!
Послѣ дачнаго спектакля.
— Публика была на „Странномъ стеченіи обстоятельствъˮ?
— Увы, стеченіе дождевыхъ капель помѣшало!
— А различные эликсиры, кажется, входятъ въ моду на бѣгахъ?
— Да, да: „лошадь и та пьетъˮ!
— Предпринимаются мѣры для борьбы съ оврагами.
— Вотъ это хорошо! А то вчера выпилъ и въ оврагъ свалился...
Романсъ Марьиной рощи. О, городъ, твоя я вполнѣ!
Стремлюсь къ тебѣ пылко и
страстно... Зачѣмъ же Бутырки напрасно Счастливой завидуютъ мнѣ?
Изъ разговоровъ оптимиста и пессимиста.
Оптимистъ. — Странное „именноеˮ совпаденіе: раньше на Волгѣ сгорѣлъ пароходъ „Вѣраˮ, а теперь сгорѣлъ „Петръˮ.
Пессимистъ. — Это значитъ, что, когда дѣло касается волжскаго пароходства, то даже „Вѣрѣˮ нельзя вѣрить и нельзя строить своего спасенія не только на пескѣ, но и на камнѣ.
Оптимистъ. — То-есть?
Пессимистъ. — вѣдь „Петръˮ — камень...
Дувакинъ.
(Московская ода).
На подвигъ новый исполинскій Врачъ — гласный думой пущенъ въ ходъ Хоть кухни онъ лишенъ латинской, Но данъ ему водопроводъ.
Онъ не забылъ, что зналъ когда-то, И діагнозъ его всегда:
„Ну, чѣмъ не aqua destillata Водопроводная... вода? “
К. X.
Мыльные пузыри.
— Что можетъ выйти изъ смѣшенія москворѣцкой воды съ мытищинской?
— Это смотря въ чьихъ рукахъ...
—?!
— Въ рукахъ московскаго винодѣла, пожалуй, и дреймадера выйдетъ!..
Говорятъ два иностранца.
— Вы не знайтъ, какъ пахнетъ русскій нефть въ Баку?
— О, онъ пахнетъ милліонами!..
На дачѣ.
— Вотъ и темныя ночи наступили! Скажите, что вы дѣлаете въ безлунныя ночи? — Сторожимъ дачи отъ воровъ...
А—ндръ
Всюду борьба.
(Въ альбомъ борцамъ изъ „Акваріумаˮ). Вотъ хорошенькій типъ кредитора; Жаденъ, злобенъ, какъ будто паукъ...
Дастъ онъ денегъ подъ вексель и скоро Должниковъ всѣхъ повалитъ безъ спора, Какъ Вау или черный Мурзукъ.
До наживы частенько мы падки, И проценты банкировъ, какъ сонъ,
Намъ плѣнительны, милы и сладки... И кладетъ насъ банкиръ на лопатки, Какъ Петровъ или какъ Зеренсонъ. Не везетъ на Руси антрепризамъ;
Въ главаряхъ антрепризъ толку нѣтъ: Соблазнятъ заработкомъ, какъ призомъ, И положутъ всю труппу сюрпризомъ, Какъ Поддубный иль турокъ Мехметъ!
Столичная львица,
(Изъ общественной зоологіи).
Благодаря „садамъˮ, представляющимъ по числу этуалей дремучіе лѣса, порода „столичныхъ львицъˮ чрезвычайно развилась...
Ея примѣты: искусная „личнаяˮ живопись, умопомрачительныя шляпки, шикарные туалеты и ноздри раздутыя, какъ у застоявшейся лошади.
Питается „львицаˮ преимущественно пижонами, мышиными жеребчиками и случайной живностью.
Пожираетъ цѣлое состояніе въ присѣстъ и не поморщится, а особенно любитъ цѣнныя бумаги, дарственныя записи и пр.
Украшается драгоцѣнными камнями, которые навѣшиваетъ на себя, какъ попало.
Среди зоологическихъ видовъ общественнаго звѣринца это типъ самый прожорливый и неувядаемый.
Одна сходитъ со сцены, другая появляется, и всѣ похожи между собой, только мѣняются ихъ клички...
Ея прошедшее темно иль ничтожно: по паспорту Лукерья или Матрена туземнаго происхожденія, а превращается въ Люси или Марго, успѣшно конкурируя съ иностранными экземплярами.
„Пробужденіе львицыˮ происходитъ поздно, когда она, пройдя огонь, воду и мѣдныя трубы, успѣла отрастить когти...
Но и до тѣхъ поръ она ежедневно встаетъ очень поздно, когда ея жертвы уже успѣваютъ справить свои денежныя дѣла, чтобы накормить хищную львицу...
„Добычаˮ сама лѣзетъ въ руки, и львица безстрастно относится къ пожираемымъ, ибо презираетъ ихъ...
И чѣмъ больше она презираетъ, тѣмъ
больше презираемые обожаютъ ее...