ИЗЪ ЖИЗНИ.
Между подругами.
— Какъ-же ты не упала въ обморокъкогда мужъ отказалъ тебѣ въ покупкѣ шляпки?
— Да потому, что мнѣ пришлось съ нимъ возиться: когда онъ узналъ цѣну, онъ самъ въ обморокъ упалъ.
***
— Удивляюсь, зачѣмъ воздухоплаватели бьются надъ своими изобрѣтеніями. — А какъ-же иначе?
— Да вошли-бы въ соглашеніе съ спеціалистами - бомбометателями и легко-бы взлетѣли въ воздухъ.
***
— Какъ-же ты, милая, дала увлечь себя? Ты должна была не довѣрять ему.
— Какъ мнѣ было не довѣрять, если онъ увѣрялъ, что не видалъ дѣвушки красивѣе меня?
***
— Скажите, Иванъ Иванычъ, я забылъ, какъ эта пословица кончается: человѣкъ полагаетъ...
-— А жена располагаетъ.
Грегуаръ.
***
— А что холеру привить можно?
— Конечно... въ настоящее время только одни здоровые „принципы“ къ людямъ не прививаются...
X.
Итоги выборовъ въ Думу.
(Трагикомедія.)
Выбираютъ тамъ и тутъ, Кто проходитъ—неизвҍстно, Но итоги имъ ведутъ
Повсемҍстно. Ка-де.
Нашихъ больше всѣхъ
вездҍ:
Тамъ ка-де и тутъ
ка-де!
Октябристы.
Что кадетскій шумъ
и свистъ?!
Валитъ валомъ ок
тябристъ!
Эсъ-эры.
Не страшась раз
личныхъ мѣръ,
Во главҍ идетъ эс
эръ.
Эсъ-деки.
Шумны бурны, точ
но рѣки,
Все заполнили эсъ
деки.
Истинно рус. люди. Не исчислить всѣхъ,
ей-ей,
Русскихъ - истинно
людей! * * *
Да-съ, подводятъ
такъ итогъ
Тамъ и тутъ само
довольно;
Слышишь, смҍхъ беретъ невольно,
Видитъ Богъ!
к. н.
Ради риѳмы.
Въ ходъ пускаютъ изувҍры Нынҍ бомбы, револьверы.
Лучше въ стѣнку бились лбомъ бы, Чѣмъ творили тайно бомбы!..
я. с.
Еще забастовки.
Забастовки, очевидно, отходятъ въ область исторіи. Туда имъ дорога, трудящимся и нуждающимся некогда заниматься бездѣльемъ.
Но такое модное изобрѣтеніе, которымъ, можно сказать, мы удивили міръ, не скоро выходитъ изъ моды. И его не преминутъ использовать и примѣрить ненуждающіеся и нетрудящіеся, капитальные, вообще, промышленные люди.
Мода одинаково прельщаетъ - всѣхъ... Но у новыхъ поклонниковъ ходячей, вѣрнѣе, стоячей моды она принимаетъ другой видъ, мирный и благообразный. И называется не грубо—забастовкой, а локаутомъ, стачкой, вздорожаніемъ, кризисомъ или подъемомъ промышленности.
Первыми отличились мануфактуристы, которымъ нѣтъ конкурентовъ по части алчности и наживы. На страницѣ „Будильника представлена мануфактурная борьба, послѣ которой потребителямъ остается одѣваться въ звѣриныя шкуры или съ нихъ сдерутъ шкуры.
За мануфактуристами и по ихъ стопамъ идутъ другіе благодѣтели.
Дровяники такъ поднимаютъ цѣны, что дрова станутъ доступны развѣ милліонерамъ и въ морозы топить печи придется немногимъ. Зимой въ квартирахъ нельзя будетъ оставаться и будутъ введены отъ города на улицахъ костры, вокругъ которыхъ будутъ собираться обыватели съ
семьями. Домашній очагъ обратится въ общественный костеръ, а обыватель перейдетъ въ бродячее, кочующее состояніе.
Примѣчаніе. Единственная надежда на развитіе газетъ, которыми можно будетъ замѣнить топливо, если только „изъятіе ихъ сократится. Для газетъ, вообще, открывается высокое поприще, когда онѣ смогутъ дѣйствительно принести пользу тѣмъ, что ими станутъ топить печи.
Каменноугольщики, тоже, въ нѣкоторомъ родѣ, „нагрѣватели“, не отставая отъ моды, такъ пойдутъ вздувать цѣны, что уголь станетъ дороже алмаза. Богатымъ людямъ, поклонникамъ дивъ и брилліантовыхъ королевъ, это не страшно: они могутъ жечь брилліанты, которыми забрасываютъ своихъ идоловъ.
Желѣзопромышленники, слѣдуя общему подъему, и на желѣзо, при всей тяжести его, поднимутъ цѣны, что можетъ грозить сокращеніемъ производства. Впрочемъ, тутъ кризисъ не опасенъ, ибо потребителямъ можно использовать „желѣзное терпѣніе , которымъ богата русская земля.
Скотопромышленники, увлеченные дороговизной, совершенно выведутъ изъ употребленія мясо, которое можно будетъ видѣть, только въ музеяхъ. Публика-же будетъ довольствоваться кожей да костями, кото
рыя у нея останутся послѣ потребленія мяса.
Хлѣботорговцы, при всей алчности къ наживѣ, можетъ быть, единственно не страшны, такъ какъ лебеды и мякины, какъ-бы усердно ни питался ими народъ, всегда будетъ вдоволь, и цѣны на нихъ поднять трудно.
Единственно доступными предметами производства явятся издѣлія современныхъ драматурговъ и декадентовъ, которыми публикѣ предоставляется пользоваться до отвала.
Другъ Гораціо.
Моленіе учащагося.
(Къ началу лекцій!) Спаси, Всесильный, Меня отъ бѣдъ! Хоть необильный Пошли обҍдъ.
* * *
Въ дни лекцій слуху Дай остроту,
Дай слышатъ уху Сквозь тѣсноту.
***
Еще моленье:
Чтобъ мой мундиръ Не зналъ крушенья, Сапогъ-же дыръ.
***
Отъ сотни черной По всей Руси
И злой и вздорной Меня спаси!.
Предвыборныя
картинки.
Партійные напѣвы и „воркованье самыхъ
враждебныхъ другъ другу по литическихъ, „пташекъ .
Между подругами.
— Какъ-же ты не упала въ обморокъкогда мужъ отказалъ тебѣ въ покупкѣ шляпки?
— Да потому, что мнѣ пришлось съ нимъ возиться: когда онъ узналъ цѣну, онъ самъ въ обморокъ упалъ.
***
— Удивляюсь, зачѣмъ воздухоплаватели бьются надъ своими изобрѣтеніями. — А какъ-же иначе?
— Да вошли-бы въ соглашеніе съ спеціалистами - бомбометателями и легко-бы взлетѣли въ воздухъ.
***
— Какъ-же ты, милая, дала увлечь себя? Ты должна была не довѣрять ему.
— Какъ мнѣ было не довѣрять, если онъ увѣрялъ, что не видалъ дѣвушки красивѣе меня?
***
— Скажите, Иванъ Иванычъ, я забылъ, какъ эта пословица кончается: человѣкъ полагаетъ...
-— А жена располагаетъ.
Грегуаръ.
***
— А что холеру привить можно?
— Конечно... въ настоящее время только одни здоровые „принципы“ къ людямъ не прививаются...
X.
Итоги выборовъ въ Думу.
(Трагикомедія.)
Выбираютъ тамъ и тутъ, Кто проходитъ—неизвҍстно, Но итоги имъ ведутъ
Повсемҍстно. Ка-де.
Нашихъ больше всѣхъ
вездҍ:
Тамъ ка-де и тутъ
ка-де!
Октябристы.
Что кадетскій шумъ
и свистъ?!
Валитъ валомъ ок
тябристъ!
Эсъ-эры.
Не страшась раз
личныхъ мѣръ,
Во главҍ идетъ эс
эръ.
Эсъ-деки.
Шумны бурны, точ
но рѣки,
Все заполнили эсъ
деки.
Истинно рус. люди. Не исчислить всѣхъ,
ей-ей,
Русскихъ - истинно
людей! * * *
Да-съ, подводятъ
такъ итогъ
Тамъ и тутъ само
довольно;
Слышишь, смҍхъ беретъ невольно,
Видитъ Богъ!
к. н.
Ради риѳмы.
Въ ходъ пускаютъ изувҍры Нынҍ бомбы, револьверы.
Лучше въ стѣнку бились лбомъ бы, Чѣмъ творили тайно бомбы!..
я. с.
Еще забастовки.
Забастовки, очевидно, отходятъ въ область исторіи. Туда имъ дорога, трудящимся и нуждающимся некогда заниматься бездѣльемъ.
Но такое модное изобрѣтеніе, которымъ, можно сказать, мы удивили міръ, не скоро выходитъ изъ моды. И его не преминутъ использовать и примѣрить ненуждающіеся и нетрудящіеся, капитальные, вообще, промышленные люди.
Мода одинаково прельщаетъ - всѣхъ... Но у новыхъ поклонниковъ ходячей, вѣрнѣе, стоячей моды она принимаетъ другой видъ, мирный и благообразный. И называется не грубо—забастовкой, а локаутомъ, стачкой, вздорожаніемъ, кризисомъ или подъемомъ промышленности.
Первыми отличились мануфактуристы, которымъ нѣтъ конкурентовъ по части алчности и наживы. На страницѣ „Будильника представлена мануфактурная борьба, послѣ которой потребителямъ остается одѣваться въ звѣриныя шкуры или съ нихъ сдерутъ шкуры.
За мануфактуристами и по ихъ стопамъ идутъ другіе благодѣтели.
Дровяники такъ поднимаютъ цѣны, что дрова станутъ доступны развѣ милліонерамъ и въ морозы топить печи придется немногимъ. Зимой въ квартирахъ нельзя будетъ оставаться и будутъ введены отъ города на улицахъ костры, вокругъ которыхъ будутъ собираться обыватели съ
семьями. Домашній очагъ обратится въ общественный костеръ, а обыватель перейдетъ въ бродячее, кочующее состояніе.
Примѣчаніе. Единственная надежда на развитіе газетъ, которыми можно будетъ замѣнить топливо, если только „изъятіе ихъ сократится. Для газетъ, вообще, открывается высокое поприще, когда онѣ смогутъ дѣйствительно принести пользу тѣмъ, что ими станутъ топить печи.
Каменноугольщики, тоже, въ нѣкоторомъ родѣ, „нагрѣватели“, не отставая отъ моды, такъ пойдутъ вздувать цѣны, что уголь станетъ дороже алмаза. Богатымъ людямъ, поклонникамъ дивъ и брилліантовыхъ королевъ, это не страшно: они могутъ жечь брилліанты, которыми забрасываютъ своихъ идоловъ.
Желѣзопромышленники, слѣдуя общему подъему, и на желѣзо, при всей тяжести его, поднимутъ цѣны, что можетъ грозить сокращеніемъ производства. Впрочемъ, тутъ кризисъ не опасенъ, ибо потребителямъ можно использовать „желѣзное терпѣніе , которымъ богата русская земля.
Скотопромышленники, увлеченные дороговизной, совершенно выведутъ изъ употребленія мясо, которое можно будетъ видѣть, только въ музеяхъ. Публика-же будетъ довольствоваться кожей да костями, кото
рыя у нея останутся послѣ потребленія мяса.
Хлѣботорговцы, при всей алчности къ наживѣ, можетъ быть, единственно не страшны, такъ какъ лебеды и мякины, какъ-бы усердно ни питался ими народъ, всегда будетъ вдоволь, и цѣны на нихъ поднять трудно.
Единственно доступными предметами производства явятся издѣлія современныхъ драматурговъ и декадентовъ, которыми публикѣ предоставляется пользоваться до отвала.
Другъ Гораціо.
Моленіе учащагося.
(Къ началу лекцій!) Спаси, Всесильный, Меня отъ бѣдъ! Хоть необильный Пошли обҍдъ.
* * *
Въ дни лекцій слуху Дай остроту,
Дай слышатъ уху Сквозь тѣсноту.
***
Еще моленье:
Чтобъ мой мундиръ Не зналъ крушенья, Сапогъ-же дыръ.
***
Отъ сотни черной По всей Руси
И злой и вздорной Меня спаси!.
Предвыборныя
картинки.
Партійные напѣвы и „воркованье самыхъ
враждебныхъ другъ другу по литическихъ, „пташекъ .