На выставкѣ собакъ.
(Экспромтъ).
Иные здѣсъ о томъ потужатъ,
Сказавъ прости своимъ мечтамъ,
Что псы тутъ меньше людямъ слу
жатъ, Чѣмъ люди служатъ этимъ псамъ!
Въ недалекомъ будущемъ.
На вывѣскѣ огромнаго магазина выведено золотыми буквами: Новость! Чудо! Новое изъ стараго! Драматическія сочиненія давно прошедшихъ временъ, необыкновенно удобныя для передѣлки! Различныя темы въ громадномъ выборѣ!
Изящный приказчикъ вьюномъ вьется около не менѣе изящнаго драматурга.
— Прикажете-съ для драмы, трагедіи?..
— Нѣтъ, мнѣ, знаете, для дачнаго театра: чтонибудь повеселѣе.
— Вотъ извольте-съ. „Неумирающая Любовь”— ледъ и камень, огонь и пламень, какъ сказалъ поэтъ, измѣна, выстрѣлы и прочее-съ.
— Э, нѣтъ старо. Да и не пикантно. Нынче не идетъ! Что-нибудь этакъ по открытіе, такъ сказать, по качелистѣе; да и знаете, душокъ чтобы былъ, современный этакій.
— Слушаю-съ,слушаю-съ! Пожалуйте-съ — „Вождѣленія крайняго”. Очень пикантная вещь, съ раздѣваньями, разоблаченьями, клоунадой. Несмотря на современность, окончательно забытая... Кстати, неугодно-ли испробовать десяточекъ-другой новыхъ темочекъ. Только сегодня получены свѣжіе ящички-съ. Драмы, комедіи, бытовыя, революціонныя... Прикажете завернуть-съ?
— Да, пожалуй, положите десяточекъ революціонныхъ. Почемъ онѣ у васъ? — Пара пятакъ-съ! — Пя-ятакъ?!
— Ничего не сдѣлаешь! Очень спросъ большой. Фабрики вырабатывать не успѣваютъ-съ... Пожалуйте-съ.
Энъ-Ка.
Шепотомъ о Г. Думѣ.
— Какой бы хотѣли вы видѣть Государственную Думу?
— Только не Келеповской. ***
— Въ третьей Думѣ очень много батюшекъ...
—- Какъ бы Русь не воскликнула:—„Ой, батюшки!”
Анекдоты изъ жизни
общественныхъ дѣятелей.
і.
Однажды въ большомъ обществѣ сошлись вмѣстѣ кумиръ меньшевиковъ г. Плехановъ и идолъ большевиковъ г. Ленинъ. Зашелъ, конечно, споръ.
Г. Ленинъ всю свою рѣчь пересыпалъ фразами: „такъ говоритъ Марксъ , „Марксъ говоритъ и т. д. Цитаты летѣли одна за другою ..
Вдругъ поднялся г. Плехановъ.
— Но, позвольте, это совсѣмъ не изъ Маркса! Ваши ссылки на него неправильны. Г. Ленинъ не смутился.
— Не изъ Маркса, такъ изъ меня. А такъ какъ Марксъ и я мыслимъ одинаково, то это все равно!
ӀӀ.
Г. Пуришкевичъ, отправляясь какъ-то тромъ на засѣданіе Государственной Думы, далъ г. Крупенскому слово вести себя прилично. Г. Крупенскій, однако, выразилъ сомнѣніе.
— Вотъ увидите сами! настаивалъ г. Пуришкевичъ.
На засѣданіи онъ не проронилъ ни одного слова. Ни полъ слова. Ни четверть слова.
Г. Крупенскій въ думскихъ кулуарахъ задалъ ему вопросъ:
— Что же вы молчите?
— Да вѣдь я вамъ сказалъ, что сами увидите, что буду вести себя прилично.
Тутъ же подвернулся какой-то безпартійный депутатъ:
— Вполнѣ понятно, — заключилъ онъ: увидѣть, какъ Пуришкевичъ ведетъ себя прилично, еще можно, но услышать это— дѣло невозможное.
III.
Въ залѣ Славянскаго Базара, во время какого-то обѣда, зашла рѣчь о юбилеѣ Градовскаго.
—- Ну, что это за юбилей!—запротестовалъ одинъ изъ присутствовавшихъ: — сорокапятилѣтній! Вотъ А. С. Шмаковъ можетъ отпраздновать сорокапятитысячный!
Всѣ изумились. Самъ г. Шмаковъ выразилъ сомнѣніе:
— Какъ это можно?
Но тутъ же былъ удовлетворенъ:
— Не скромничайте! Неужели вы забыли, что до сегодняшняго дня вы публич
но сорокъ пять тысячъ разъ обругали жида?
Г. Шмаковъ прослезился и воскликнулъ:
— И вотъ благодарность современниковъ! Даже тридцатипятитысячнаго не справляли!
А—ндръ.
Злободневныя риѳмы. Вотъ вамъ риѳмы на „на:“
Для меня ничто Нана, Мнѣ супруга не нужна,
Я поклонникъ... Кузьмина!
я. с.
Надѣющіеся.
— По вечерамъ что подѣлываешь?
— Предсѣдательствую въ своемъ семействѣ... Учусь предсѣдательствовать...
— Го-го-го! для какого чорта это тебѣ нужно? Предсѣдателемъ тебя нигдѣ не выберутъ...
— А вдругъ когда-нибудь буду предсѣдателемъ Государственной Думы?..
***
— Когда я стану знаменитой артисткой...
— Любочка, милая, не надѣйся напрасно! Развѣ при твоемъ заиканіи можно сдѣлаться артисткой?!
— Теперь нельзя, но, можетъ быть, въ искусствѣ будетъ переворотъ и заики на сценѣ будутъ въ модѣ? При современныхъ исканіяхъ новыхъ путей это такъ и будетъ! Пора и заикамъ выйти изъ тьмы неизвѣстности!
Хиромантъ.
Зная тайнъ руки науку, Весь наживой обуянъ,
Запустить не прочь онъ руку Въ обывательскій карманъ.
х.
Актеры.
— Ты разошелся съ Кокоткиной?
— Нельзя съ ней жить! Ея амплуа — роли истеричекъ, а дома она эти роли репетируетъ...
— Ваши коронныя роли?
— Играю влюбленныхъ босяковъ.
X—ъ.
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ДУМА И КРАЙНІЕ ПРАВЫЕ.
Видятъ кошки молоко, да рыло коротко...
(Экспромтъ).
Иные здѣсъ о томъ потужатъ,
Сказавъ прости своимъ мечтамъ,
Что псы тутъ меньше людямъ слу
жатъ, Чѣмъ люди служатъ этимъ псамъ!
Въ недалекомъ будущемъ.
На вывѣскѣ огромнаго магазина выведено золотыми буквами: Новость! Чудо! Новое изъ стараго! Драматическія сочиненія давно прошедшихъ временъ, необыкновенно удобныя для передѣлки! Различныя темы въ громадномъ выборѣ!
Изящный приказчикъ вьюномъ вьется около не менѣе изящнаго драматурга.
— Прикажете-съ для драмы, трагедіи?..
— Нѣтъ, мнѣ, знаете, для дачнаго театра: чтонибудь повеселѣе.
— Вотъ извольте-съ. „Неумирающая Любовь”— ледъ и камень, огонь и пламень, какъ сказалъ поэтъ, измѣна, выстрѣлы и прочее-съ.
— Э, нѣтъ старо. Да и не пикантно. Нынче не идетъ! Что-нибудь этакъ по открытіе, такъ сказать, по качелистѣе; да и знаете, душокъ чтобы былъ, современный этакій.
— Слушаю-съ,слушаю-съ! Пожалуйте-съ — „Вождѣленія крайняго”. Очень пикантная вещь, съ раздѣваньями, разоблаченьями, клоунадой. Несмотря на современность, окончательно забытая... Кстати, неугодно-ли испробовать десяточекъ-другой новыхъ темочекъ. Только сегодня получены свѣжіе ящички-съ. Драмы, комедіи, бытовыя, революціонныя... Прикажете завернуть-съ?
— Да, пожалуй, положите десяточекъ революціонныхъ. Почемъ онѣ у васъ? — Пара пятакъ-съ! — Пя-ятакъ?!
— Ничего не сдѣлаешь! Очень спросъ большой. Фабрики вырабатывать не успѣваютъ-съ... Пожалуйте-съ.
Энъ-Ка.
Шепотомъ о Г. Думѣ.
— Какой бы хотѣли вы видѣть Государственную Думу?
— Только не Келеповской. ***
— Въ третьей Думѣ очень много батюшекъ...
—- Какъ бы Русь не воскликнула:—„Ой, батюшки!”
Анекдоты изъ жизни
общественныхъ дѣятелей.
і.
Однажды въ большомъ обществѣ сошлись вмѣстѣ кумиръ меньшевиковъ г. Плехановъ и идолъ большевиковъ г. Ленинъ. Зашелъ, конечно, споръ.
Г. Ленинъ всю свою рѣчь пересыпалъ фразами: „такъ говоритъ Марксъ , „Марксъ говоритъ и т. д. Цитаты летѣли одна за другою ..
Вдругъ поднялся г. Плехановъ.
— Но, позвольте, это совсѣмъ не изъ Маркса! Ваши ссылки на него неправильны. Г. Ленинъ не смутился.
— Не изъ Маркса, такъ изъ меня. А такъ какъ Марксъ и я мыслимъ одинаково, то это все равно!
ӀӀ.
Г. Пуришкевичъ, отправляясь какъ-то тромъ на засѣданіе Государственной Думы, далъ г. Крупенскому слово вести себя прилично. Г. Крупенскій, однако, выразилъ сомнѣніе.
— Вотъ увидите сами! настаивалъ г. Пуришкевичъ.
На засѣданіи онъ не проронилъ ни одного слова. Ни полъ слова. Ни четверть слова.
Г. Крупенскій въ думскихъ кулуарахъ задалъ ему вопросъ:
— Что же вы молчите?
— Да вѣдь я вамъ сказалъ, что сами увидите, что буду вести себя прилично.
Тутъ же подвернулся какой-то безпартійный депутатъ:
— Вполнѣ понятно, — заключилъ онъ: увидѣть, какъ Пуришкевичъ ведетъ себя прилично, еще можно, но услышать это— дѣло невозможное.
III.
Въ залѣ Славянскаго Базара, во время какого-то обѣда, зашла рѣчь о юбилеѣ Градовскаго.
—- Ну, что это за юбилей!—запротестовалъ одинъ изъ присутствовавшихъ: — сорокапятилѣтній! Вотъ А. С. Шмаковъ можетъ отпраздновать сорокапятитысячный!
Всѣ изумились. Самъ г. Шмаковъ выразилъ сомнѣніе:
— Какъ это можно?
Но тутъ же былъ удовлетворенъ:
— Не скромничайте! Неужели вы забыли, что до сегодняшняго дня вы публич
но сорокъ пять тысячъ разъ обругали жида?
Г. Шмаковъ прослезился и воскликнулъ:
— И вотъ благодарность современниковъ! Даже тридцатипятитысячнаго не справляли!
А—ндръ.
Злободневныя риѳмы. Вотъ вамъ риѳмы на „на:“
Для меня ничто Нана, Мнѣ супруга не нужна,
Я поклонникъ... Кузьмина!
я. с.
Надѣющіеся.
— По вечерамъ что подѣлываешь?
— Предсѣдательствую въ своемъ семействѣ... Учусь предсѣдательствовать...
— Го-го-го! для какого чорта это тебѣ нужно? Предсѣдателемъ тебя нигдѣ не выберутъ...
— А вдругъ когда-нибудь буду предсѣдателемъ Государственной Думы?..
***
— Когда я стану знаменитой артисткой...
— Любочка, милая, не надѣйся напрасно! Развѣ при твоемъ заиканіи можно сдѣлаться артисткой?!
— Теперь нельзя, но, можетъ быть, въ искусствѣ будетъ переворотъ и заики на сценѣ будутъ въ модѣ? При современныхъ исканіяхъ новыхъ путей это такъ и будетъ! Пора и заикамъ выйти изъ тьмы неизвѣстности!
Хиромантъ.
Зная тайнъ руки науку, Весь наживой обуянъ,
Запустить не прочь онъ руку Въ обывательскій карманъ.
х.
Актеры.
— Ты разошелся съ Кокоткиной?
— Нельзя съ ней жить! Ея амплуа — роли истеричекъ, а дома она эти роли репетируетъ...
— Ваши коронныя роли?
— Играю влюбленныхъ босяковъ.
X—ъ.
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ДУМА И КРАЙНІЕ ПРАВЫЕ.
Видятъ кошки молоко, да рыло коротко...