Изъ дневника Поприщина.
Наканунѣ мартобря 1906 г.
... Какъ просто можно разрѣшить самые трудные вопросы, если принадлежать къ исключительно-геніальнымъ натурамъ!
Я давно уже обратилъ вниманіе на то, что человѣчество не умѣетъ разумно использовать ни мертвыхъ силъ природы, ни даже орудій и средствъ, находящихся уже въ его распоряженіи.
Возьмемъ, напримѣръ, грамматическій знакъ кавычки « ».
Вѣдь, при извѣстномъ умѣньѣ, съ кавычками можно продѣлывать чудеса, а, между тѣмъ, въ жизни онѣ являются только мукой для корректоровъ.
Напримѣръ, извѣстно, что всѣ патріоты теперь бунтуютъ; достаточно патріота превратить въ «патріота», чтобы онъ утратилъ свой революціонный образъ мыслей и сталъ благонамѣреннѣйшимъ гражданиномъ.
Также несомнѣнно, что всѣ истинно-русскіе люди опасны для нашего правительства. Но что-же мѣшаетъ сдѣлать изъ нихъ «истинно-русскихъ» людей и тѣмъ лишить ихъ всякихъ опасныхъ свойствъ?
Я могъ бы привести сотни примѣровъ. Но мнѣ достаточно указать на опытъ, произведенный моимъ талантливымъ сотрудникомъ графомъ Витте.
Опытъ этотъ состоялъ въ томъ, что наше разстроенное неурядицами, истощенное голодомъ, измученное войною русское государство онъ превратилъ въ «Русское Государство», и сразу въ немъ воцарились миръ, благоденствіе и порядокъ.
Въ русскомъ государствѣ — голодъ, въ «Русскомъ Государствѣ» — ѣшь буттербродовъ сколько угодно. Въ русскомъ государствѣ — полное безденежье въ «Русскомъ Государствѣ» — денегъ только куры не клюютъ. Въ русскомъ государствѣ — всеобщее недовольство, въ «Русскомъ Государствѣ» — всѣ очень счастливы и довольны. Въ русскомъ государствѣ — всѣ журналисты по тюрьмамъ и въ ссылкѣ, въ «Русскомъ Государствѣ» — не только журналисты, но даже шантажисты пользуются полной свободой.
И все это магическое превращеніе совершено при содѣйствіи одной лишь пары кавычекъ.
Вотъ какъ просто геніи рѣшаютъ міровые вопросы.
Непремѣнно пошлю графу свою визитную карточку съ выраженіемъ моего одобренія и благодарности...
Сообщилъ ТѢНЬ.
ИЗЪ ГЕЙНЕ.
Англичанинъ любитъ свободу, какъ свою законную жену; онъ владѣетъ ею и если обращается съ нею не особенно нѣжно, то умѣетъ при
случаѣ защитить ее, какъ мужчина...
Французъ любитъ свободу, какъ свою невѣсту. Онъ пламенѣетъ за нее, онъ бросается къ ея ногамъ съ самыми пылкими клятвами, онъ дерется за нее на жизнь и смерть, онъ дѣлаетъ для нея тысячу глу
постей.
Нѣмецъ любитъ свободу, какъ свою старую бабушку.
А мы любимъ нашу «свободу», какъ собака палку...