СУДЪ миноса
Предъ судилище Миноса Собралися для допроса
Возлѣ Стиксовыхъ бреговъ Души блѣдныя скотовъ.
Трепеща предъ властелиномъ, Потянулись чинъ за чиномъ, Подобравъ свои хвосты, Оробѣлые скоты...
— «Ну!—Миносъ вскричалъ суровый:— Говорите прямо, кто вы?
Только чуръ— не врать въ отвѣтъ: Здѣсь, друзья, не кабинетъ!» — «Я—лисица. Обѣщала
Сто даровъ, но не давала Никогда ни одного,—
Вотъ спроси хоть у него! Я хвостомъ виляю сходно, А зовусь я, какъ угодно: По-французски—liberal,
А по-русски—просто Враль!» — «Я—свинья—тупое рыло.
Землю я подъ дубомъ рыла. У меня нечистый носъ:
Онъ въ чужой попалъ овесъ... Ничего я не давала.
Всѣмъ служила, всѣхъ кусала;— А зовутъ меня—Доносъ,— Послужу тебѣ, Миносъ!»— — «Я собачка. Тихо жила,
На веревочкѣ ходила, Не любила забіякъ...
Не зовутъ меня никакъ...».
Царь Миносъ брезгливымъ взглядомъ Трехъ скотовъ, стоявшихъ рядомъ, Вмигъ окинулъ съ высоты И промолвилъ: «Ну, скоты!».
Духъ Банко.
Когда соберется Дума?
По послѣднимъ извѣстіямъ изъ правительственныхъ круговъ, можно съ достовѣрностью и устойчивостью опредѣлить время созыва Государственной Думы: начало ноября 1905 г., или конецъ ноября 1905 г., или начало декабря, или конецъ декабря. Можетъ быть, однако, въ виду непредвидѣнныхъ причинъ, начало января 1916 г. или ковенъ января, или середина февраля, или конецъ марта, или вторая половина апрѣля, или начало мая. или послѣдняя треть іюня, или первая четверть іюля. Въ крайнемъ случаѣ— 6-го августа—въ годовщину изданія перваго Положенія о Государственной Думѣ или нѣсколько позже. Колебанія сроковъ, въ виду неотложной важности созыва Думы, въ правительственныхъ сферахъ не предвидится.
Духъ Банко.
Марсельеза сѣренькаго козлика.
«Въ шедшей въ Н.-Новгородѣ надняхъ пьесѣ артисты, вмѣсто Марсельезы, полагавшейся по пьесѣ, пѣли «Козлика».
(«Русское Слово»).
Жилъ у бабушки сѣренькій козликъ, — Благоденствовалъ русскій народъ. Былъ у бабушки сѣренькій козликъ
— И не вѣдалъ ни бѣдъ, ни невзгодъ.
Вотъ какъ, вотъ какъ, сѣренькій козликъ! Вотъ какъ, вотъ какъ, бѣдъ и невзгодъ!
Бабка козлика очень любила — И чиновникъ Россію любилъ. Она сѣраго очень любила
— И крамолу, какъ блохъ, въ ней давилъ. Вотъ какъ, вотъ какъ, очень любила!
Вотъ какъ, вотъ какъ, блохъ въ ней давилъ!
Вздумалъ козликъ въ лѣсокъ погуляти, — Засіяла свободы заря.
Вздумалъ сѣренькій въ лѣсъ погуляти, -— На семнадцатый день октября.
Вотъ какъ, вотъ какъ, въ лѣсъ погуляти! Вотъ какъ, вотъ какъ, въ день октября.
Вдругъ напали на козлика волки, — И отъ края до края земли,— На козленочка сѣрые волки,
— Прозвучала команда: «Пали»!
Вотъ какъ, вотъ какъ, сѣрые волки!
Вотъ какъ, вотъ какъ: «Цѣлься, пали»!
И остались отъ козлика рожки, — Спасъ чиновникъ россійскій народъ. Отъ козленочка рожки да ножки. — Не осталось и тѣни свободъ.
Вотъ какъ, вотъ какъ, рожки да ножки! Вотъ какъ, вотъ какъ, ни тѣни свободъ!
Положилъ на мотивъ Марсельезы
Квакъ.
Изъ подслушанныхъ разговоровъ.
— Куда идетъ Россія?
— Э, батенька, еще неизвѣстно, откуда она пошла есть, а вы хотите уже знать, куда она придетъ... * * * * ** * * *
— Я индивидуальный анархистъ на религіозной подкладкѣ... — Значитъ, вы казакъ?
— Нѣтъ, я-земскій начальникъ.
* * * * * *
— Но я рѣшительно не понимаю, почему наша рента поднимается?
— Видите-ли, наша рента—что воздушный змѣй. Чѣмъ сильнѣе буря—тѣмъ она выше подымается.
Упырь.
Послѣ закона о свободѣ печати.
До закона о свободѣ печати.
Предъ судилище Миноса Собралися для допроса
Возлѣ Стиксовыхъ бреговъ Души блѣдныя скотовъ.
Трепеща предъ властелиномъ, Потянулись чинъ за чиномъ, Подобравъ свои хвосты, Оробѣлые скоты...
— «Ну!—Миносъ вскричалъ суровый:— Говорите прямо, кто вы?
Только чуръ— не врать въ отвѣтъ: Здѣсь, друзья, не кабинетъ!» — «Я—лисица. Обѣщала
Сто даровъ, но не давала Никогда ни одного,—
Вотъ спроси хоть у него! Я хвостомъ виляю сходно, А зовусь я, какъ угодно: По-французски—liberal,
А по-русски—просто Враль!» — «Я—свинья—тупое рыло.
Землю я подъ дубомъ рыла. У меня нечистый носъ:
Онъ въ чужой попалъ овесъ... Ничего я не давала.
Всѣмъ служила, всѣхъ кусала;— А зовутъ меня—Доносъ,— Послужу тебѣ, Миносъ!»— — «Я собачка. Тихо жила,
На веревочкѣ ходила, Не любила забіякъ...
Не зовутъ меня никакъ...».
Царь Миносъ брезгливымъ взглядомъ Трехъ скотовъ, стоявшихъ рядомъ, Вмигъ окинулъ съ высоты И промолвилъ: «Ну, скоты!».
Духъ Банко.
Когда соберется Дума?
По послѣднимъ извѣстіямъ изъ правительственныхъ круговъ, можно съ достовѣрностью и устойчивостью опредѣлить время созыва Государственной Думы: начало ноября 1905 г., или конецъ ноября 1905 г., или начало декабря, или конецъ декабря. Можетъ быть, однако, въ виду непредвидѣнныхъ причинъ, начало января 1916 г. или ковенъ января, или середина февраля, или конецъ марта, или вторая половина апрѣля, или начало мая. или послѣдняя треть іюня, или первая четверть іюля. Въ крайнемъ случаѣ— 6-го августа—въ годовщину изданія перваго Положенія о Государственной Думѣ или нѣсколько позже. Колебанія сроковъ, въ виду неотложной важности созыва Думы, въ правительственныхъ сферахъ не предвидится.
Духъ Банко.
Марсельеза сѣренькаго козлика.
«Въ шедшей въ Н.-Новгородѣ надняхъ пьесѣ артисты, вмѣсто Марсельезы, полагавшейся по пьесѣ, пѣли «Козлика».
(«Русское Слово»).
Жилъ у бабушки сѣренькій козликъ, — Благоденствовалъ русскій народъ. Былъ у бабушки сѣренькій козликъ
— И не вѣдалъ ни бѣдъ, ни невзгодъ.
Вотъ какъ, вотъ какъ, сѣренькій козликъ! Вотъ какъ, вотъ какъ, бѣдъ и невзгодъ!
Бабка козлика очень любила — И чиновникъ Россію любилъ. Она сѣраго очень любила
— И крамолу, какъ блохъ, въ ней давилъ. Вотъ какъ, вотъ какъ, очень любила!
Вотъ какъ, вотъ какъ, блохъ въ ней давилъ!
Вздумалъ козликъ въ лѣсокъ погуляти, — Засіяла свободы заря.
Вздумалъ сѣренькій въ лѣсъ погуляти, -— На семнадцатый день октября.
Вотъ какъ, вотъ какъ, въ лѣсъ погуляти! Вотъ какъ, вотъ какъ, въ день октября.
Вдругъ напали на козлика волки, — И отъ края до края земли,— На козленочка сѣрые волки,
— Прозвучала команда: «Пали»!
Вотъ какъ, вотъ какъ, сѣрые волки!
Вотъ какъ, вотъ какъ: «Цѣлься, пали»!
И остались отъ козлика рожки, — Спасъ чиновникъ россійскій народъ. Отъ козленочка рожки да ножки. — Не осталось и тѣни свободъ.
Вотъ какъ, вотъ какъ, рожки да ножки! Вотъ какъ, вотъ какъ, ни тѣни свободъ!
Положилъ на мотивъ Марсельезы
Квакъ.
Изъ подслушанныхъ разговоровъ.
— Куда идетъ Россія?
— Э, батенька, еще неизвѣстно, откуда она пошла есть, а вы хотите уже знать, куда она придетъ... * * * * ** * * *
— Я индивидуальный анархистъ на религіозной подкладкѣ... — Значитъ, вы казакъ?
— Нѣтъ, я-земскій начальникъ.
* * * * * *
— Но я рѣшительно не понимаю, почему наша рента поднимается?
— Видите-ли, наша рента—что воздушный змѣй. Чѣмъ сильнѣе буря—тѣмъ она выше подымается.
Упырь.
Послѣ закона о свободѣ печати.
До закона о свободѣ печати.